Эпидемиологическое исследование ассоциации питания с вероятностью развития колоректального рака в Пермском крае

РезюмеКолоректальный рак (КРР) остается одной из наиболее распространенных форм злокачественных новообразований в России и мире как по уровню заболеваемости, так и по уровню смертности. Целью настоящего исследования явилось изучение ассоциаций отдельных компонентов питания и их комбинаций с вероятностью развития КРР у населения Пермского края. Проведено эпидемиологическое аналитическое выборочное исследование типа "случай-контроль". Группу "случай" составил 191 пациент с гистологически верифицированным КРР, контрольную - 200 человек, у которых КРР был исключен по результатам колоноскопии. Изучаемые группы были однородны по полу, возрасту, этнической принадлежности, территории проживания и факту табакокурения (p>0,05). Установлено, что больные КРР достоверно чаще употребляли жареные блюда [отношение шансов (ОШ)=2,45, 95% доверительный интервал (ДИ): 1,58-3,80, p<0,0001], хлеб более 100 г/день (независимо от его типа) (ОШ=1,72, 95% ДИ: 1,72-2,60, р=0,005), малое количество молока и молочных продуктов (ОШ=3,94, 95% ДИ: 2,60-5,97, p<0,0001), а также пересоленную (ОШ=1,97, 95% ДИ: 1,27-3,04, p=0,001) и острую (ОШ=2,82, 95% ДИ: 1,59-5,13, p<0,0001) пищу, что свидетельствует о наличии прямой связи между этими компонентами питания и вероятностью развития КРР. Факторами, имеющими обратную связь с вероятностью развития КРР, которые достоверно чаще встречались в контрольной группе, были исключение продуктов из переработанного (ОШ=0,45, 95% ДИ: 0,28- 0,70, p<0,0001) и красного мяса (ОШ=0,19, 95% ДИ: 0,05-0,51, p<0,0001). Таким образом, наличие ассоциаций ряда факторов питания с вероятностью развития КРР требует проведения углубленных комплексных исследований их взаимодействий со средовыми и генетическими детерминантами в целях разработки мероприятий по первичной профилактике КРР.

Ключевые слова:рак толстой кишки, питание, факторы риска, исследование типа "случай-контроль"

Вопр. питания. 2016. № 5. С. 60-67.

Общее число новых случаев рака в мире продол­жает неуклонно возрастать. Колоректальный рак (КРР) остается одной из наиболее распространенных форм злокачественных новообразований (ЗНО), зани­мая 3-е место среди всех ЗНО [1]. Наиболее высокая заболеваемость регистрируется в Австралии, Новой Зеландии, США, Канаде и странах Западной Европы (38,0-45,00/0000), наименьшая - в странах Западной Африки (1,2-3,00/0000) [1]. Российская Федерация харак­теризуется средним уровнем заболеваемости КРР по отношению к мировой статистике (24,50/0000). В Перм­ском крае КРР вносит значительный вклад в уровень онкологической заболеваемости, занимая второе ран­говое место среди всех нозологических форм ЗНО. Многолетняя динамика заболеваемости КРР в реги­оне характеризуется умеренной тенденцией к росту (Тпр.ср.=2,13%) [2].

Неравномерное территориальное распределение за­болеваемости КРР обусловлено как демографической ситуацией, характеризующейся увеличением средней продолжительности жизни и старением населения, так и интенсификацией факторов риска. Необходимым эле­ментом для разработки эффективных мер первичной и вторичной профилактики КРР является понимание причинности развития заболевания. Следует отметить, что до настоящего времени для большинства ЗНО, в том числе КРР, этиологический фактор не установ­лен, в связи с этим особое значение приобретают эпидемиологические исследования, направленные на выявление причинно-следственных связей развития рака.

Согласно данным зарубежных авторов, риск разви­тия КРР на 30-35% определен особенностями пита­ния [3]. Наиболее изученными факторами питания, которые обусловливают риск развития КРР, являются низ­кое потребление овощей, фруктов, пищевых волокон и избыточное содержание в пищевом рационе жирной пищи, алкоголя, красного мяса и продуктов из пере­работанного мяса [4]. В то же время роль отдельных продуктов в увеличении или снижении риска развития КРР и безопасные дозы их потребления активно дис­кутируются.

В 2015 г. экспертами Международного агентства по изучению рака после тщательного анализа всех имеющихся данных по изучению ассоциаций потреб­ления красного мяса и продуктов из переработанного мяса и риском развития рака сделано заключение о канцерогенном эффекте данных продуктов. Наличие такой связи наиболее характерно для КРР, а также для ряда других нозологических форм ЗНО (рак под­желудочной и предстательной желез). В соответствии с классификацией факторов и веществ по уровню канцерогенности для человека продукты из переработан­ного мяса отнесены к 1-му классу (имеют достаточные доказательства канцерогенности для человека) на ряду с формальдегидом, бенз(а)пиреном, ионизирую­щим излучением и др. Установлено, что при ежеднев­ном употреблении свыше 50 г таких продуктов риск развития КРР увеличивается на 18%. Красное мясо по уровню канцерогенности для человека отнесено к классу 2А (вероятно канцерогенный агент, но дока­зательства канцерогенности для человека не явля­ются окончательными). На основании когортных проспективных исследований выявлено, что ежедневная порция красного мяса 100 г повышает риск развития КРР на 17% [5].

Несмотря на значительное число публикаций по этому вопросу, оценка пищевого фактора в разрезе отдельных территорий сохраняет свою актуальность ввиду раз­нообразия состава рациона питания населения, обус­ловленного климатическими, географическими, эко­номическими особенностями регионов и исторически сложившимися национальными традициями. Следует отметить также, что отдельные пищевые вещества не попадают в организм изолированно, а являются частью рациона питания. В связи с этим особую актуальность приобретает комплексный подход в изучении пищевого фактора.

Цель настоящего исследования - изучение ассоци­аций отдельных компонентов питания и их комбинаций с вероятностью развития КРР у населения Пермского края.

Материали методы

Проведено эпидемиологическое аналитическое вы­борочное исследование типа "случай-контроль". Ис­следуемая выборка репрезентативна. Группа "случай" состояла из 191 пациента с КРР, находившихся на хирургическом лечении по поводу данной патологии в колопроктологическом отделении многопрофильного стационара г. Перми. Основным критерием включения пациентов в группу "случай" было гистологическое подтверждение аденокарциномы прямой или ободоч­ной кишки. Контрольную группу составили 200 здоро­вых субъектов, проживающих на территории Пермского края, у которых КРР был исключен по результатам колоноскопии. Критерием невключения лиц в данную группу явилось наличие в анамнезе ЗНО любой локализации. Изучаемые группы были однородны по полу, возрасту, этнической принадлежности, территории проживания и факту табакокурения, p >0,05 (табл. 1). Исследование проводилось с соблюдением принципов добровольнос­ти и конфиденциальности, протокол исследования был согласован с Локальным этическим комитетом.

Характер питания оценивали методом социологи­ческого опроса (формализованное интервью). Специ­ально разработанный нами бланк интервью включал паспортную часть и блоки вопросов, характеризующих особенности пищевого рациона (фактическое потреб­ление продуктов из переработанного мяса, красного мяса, жирных и жареных блюд, фруктов и овощей, хлеба, соленой, острой пищи, молочных и кисломо­лочных продуктов). Индекс массы тела (ИМТ) рас­считывали по формуле: ИМТ = масса тела (кг) / длина тела в квадрате (м2), его оценивали в соответствии с классификацией ВОЗ (1997 г.), выделяющей 4 уровня массы тела у взрослых: менее 18,5 кг/м2 - недостаточ­ная, 18,5-24,9 кг/м2 - нормальная, 25,0-29,9 кг/м2 - из­быточная, 30,0 кг/м2 и более - ожирение [6].

Статистический анализ результатов исследования проведен с помощью Microsoft Excel и статистическо­го пакета Statistica 6.0. Сравнительный анализ долей с оценкой достоверности различий выполняли с ис­пользованием критерия Пирсона χ2 (при na6c<10 с поправкой Йетса). Для оценки ассоциаций между КРР и изучаемыми факторами рассчитывали отношение шансов (ОШ) c 95% доверительными интервалами (ДИ). Критический уровень значимости (р) при проверке ста­тистических гипотез о существовании различий между исследуемыми группами принят равным 0,05.

Результаты и обсуждение

Оценка ИМТ выявила, что избыточную массу тела имели 34,0% пациентов группы "случай" и 32,7% лиц контрольной группы, ожирение отмечалось у 24,6 и 27,1% респондентов соответственно. Шансы обна­ружить данные факторы в исследуемых группах были равноценны (p=0,77 для избыточной массы тела, p=0,57 для ожирения). Между тем клеточные и молекуляр­ные патогенетические механизмы развития КРР при ожирении подтверждаются многочисленными популяционными исследованиями, результаты которых обоб­щены в метаанализах [7-9]. Чрезмерное количество жировой ткани в организме, особенно висцерального жира, может выполнять функции эндокринных желез, активно синтезирующих гормоны (адипокины, провоспалительные цитокины) и ферменты. Продуцируемые молекулы влияют на течение иммунологических, мета­болических и эндокринных процессов, вызывая хрони­ческое системное воспаление. Кроме того, продукты перекисного окисления липидов обладают мутагенным эффектом [10]. Отсутствие ассоциативных связей между КРР и ИМТ в нашем исследовании может быть обусловлено значительным распространением избыточ­ной массы тела и ожирения среди населения в целом в современном условиях (52% населения планеты имеют массу тела, превышающую нормальную), и осо­бенно среди лиц старших возрастных групп, к которым относится большинство больных КРР [11].

Анализ результатов социологического опроса рес­пондентов об употреблении продуктов из переработан­ного мяса (колбасы, сосиски, сардельки и т.п.) выявил, что частота встречаемости лиц, исключивших дан­ные продукты из рациона питания, значительно выше в контрольной группе (ОШ=0,45, 95% ДИ: 0,28-0,70) (табл. 2). При количественной оценке потребления таких продуктов установлено, что шанс выявить лиц, раци­он питания которых характеризуется высоким потреб­лением продуктов из переработанного мяса (более 350 г/нед), был одинаковым в сравниваемых группах(p=0,25). Отсутствие ассоциаций, вероятно, обусловле­но малой долей обследованных, входивших в данную подгруппу (17,8 и 13,5% респондентов в группах "слу­чай" и "контроль" соответственно). При изучении по­требления красного мяса также установлено, что шансы выявить лиц, исключивших его из пищевого рациона, в контрольной группе выше, чем в группе больных КРР (ОШ=0,19, 95% ДИ: 0,05-0,51). Между тем при количественном анализе потребления красного мяса не установлено ассоциаций с вероятностью развития КРР (см. табл. 2), что согласуется с результатами мно­гонационального когортного исследования, в котором приняли участие 165 717 индивидуумов [12]. Результаты других эпидемиологических проспективных исследова­ний, обобщенных в метаанализе, указывают на нали­чие слабой связи между потреблением красного мяса и развитием КРР [13].

При изучении потребления жареной пищи установ­лено, что 70,2% респондентов группы "случай" и 48,7% лиц контрольной группы употребляли такие блюда, т.е. частота встречаемости данного фактора в группе больных КРР была почти в 2,5 раза выше, чем в группе сравнения (ОШ=2,45, 95% ДИ ОШ: 1,58-3,80, р<0,0001), это свидетельствует о наличии прямой связи с вероят­ностью развития КРР при потреблении жареной пищи.

Согласно данным литературы, приготовление мясных продуктов при высокой температуре или при непосредс­твенном контакте с пламенем способствует образованию полициклических ароматических углеводородов и гетероциклических аминов, которые известны своими онкогенными свойствами в исследованиях на экспери­ментальных моделях [14]. Кроме того, канцерогенное действие оказывают эндогенные (образуются при пос­туплении в организм железа животного происхождения) и экзогенные (поступают при употреблении продук­тов из переработанного мяса с добавлением нитратов и нитритов) N-нитрозосоединения [15].

Комплексная оценка потребления продуктов из пе­реработанного мяса, красного мяса и жареных блюд позволила установить, что исключение всех данных факторов из рациона питания достоверно чаще наблю­далось в группе "контроль", чем "случай" (4,5 и 0,5% соответственно). Статистически значимая ассоциация с частотой встречаемости совокупности данных факто­ров выражена сильнее, чем при оценке каждого фак­тора отдельно в анализируемых группах (ОШ=0,11, 95% ДИ: 0,00-0,82, р=0,029). Более высокие шансы выявить лиц, исключивших из пищевого рациона продукты из переработанного мяса, жареные блюда и умеренно пот­реблявших красное мясо (до 699 г/нед), также наблюда­лись в контрольной группе (ОШ=0,33, 95% ДИ: 0,15-0,67, р=0,001).

При анализе потребления хлебобулочных изделий установлено, что как в группе "случай", так и в кон­трольной группе незначительно (p>0,05) преоблада­ла доля лиц, потреблявших ржаной хлеб (табл. 3).

Каждый 4-й респондент исследуемых групп отмечал потребление ржаного и пшеничного хлеба в равном соотношении. Частота потребления соответствующего типа хлеба в анализируемых группах была одинаковой. Следует заметить, что шанс выявить респондентов, которые ежедневно употребляли хлеб в количестве более 100 г, в 1,72 раза был выше в группе "случай", чем в контрольной =0,005), следовательно, высокое потребление хлеба может рассматриваться как фактор, который может повышать вероятность развития КРР (см. табл. 3).

Ранее проведенные исследования на эксперимен­тальных моделях (крысы) показали, что ржаной хлеб об­ладает более высокими антиоксидантными свойствами по сравнению с пшеничным, что позволяет подавлять развитие и прогрессирование КРР [16]. Финские авто­ры в клиническом исследовании продемонстрировали благоприятное влияние ржаного хлеба на экскреторную функцию кишечника [17]. Это способствует снижению концентрации химических веществ, которые являются потенциальными канцерогенами для эпителия толстой кишки. Отсутствие обратной связи между употреб­лением ржаного хлеба и вероятностью развития КРР в нашем исследовании может быть ассоциировано с от­носительно низким содержанием ржаной муки в составе хлеба и, соответственно, пищевых волокон, а также значительной долей лиц, потреблявших в равном коли­честве ржаной и пшеничный хлеб (свыше 23% респон­дентов). Следует отметить, что при изучении популяции Юго-Восточной Сибири были получены данные о более низкой вероятности развития КРР при потреблении ржаного хлеба [18].

Не установлена статистически достоверная связь между количеством потребляемых фруктов и некрах­мальных овощей и вероятностью развития КРР, p>0,05 (см. табл. 3), что может быть обусловлено низким уров­нем потребления этих продуктов среди населения. Так, почти половина респондентов употребляют малое коли­чество фруктов и овощей (менее 1399 г/нед), отметили потребление большого количества (более 2800 г/нед) лишь 2,1% респондентов группы "случай" и 4,0% конт­рольной группы. Следует заметить, что потенциальные защитные свойства фруктов и некрахмальных овощей могут быть обусловлены наличием антиоксидантов, ви­таминов, в частности фолиевой кислоты, флавоноидов, а также пищевых волокон. Однако, несмотря на содер­жание протективных веществ, роль фруктов и овощей в формировании заболеваемости КРР не получила однозначной оценки в результатах разных авторов. В метаанализе, обобщившем результаты 22 аналити­ческих исследований, показан значительный защитный эффект потребления фруктов, в то же время данная ассоциация не была выявлена для овощей [19].

При оценке совместного влияния хлебобулочных изделий, фруктов и некрахмальных овощей установ­лено, что частота встречаемости респондентов, ра­цион питания которых характеризуется ежедневным потреблением большого количества пшеничного хлеба (более 100 г/день), а также низким количеством фруктов и овощей (менее 1400 г/нед) была выше в 13 раз в груп­пе "случай" (ОШ=13,65, 95% ДИ: 4,14-70,45, p<0,0001), следовательно, наличие комплекса данных факторов имеет прямую связь с вероятностью развития КРР. Нерастворимые пищевые волокна, содержащиеся в ржаном хлебе, фруктах и некрахмальных овощах, благоприятно влияют на экскреторную функцию тол­стого кишечника за счет увеличения объема фекаль­ных масс и сокращения времени их транзита по пи­щеварительному тракту, это способствует снижению концентрации желчных кислот и ферментов, которые агрессивно влияют на эпителиальную стенку толстого кишечника [17].

Имеется ассоциация между развитием КРР и употреб­лением пересоленной пищи (более 5 г поваренной соли в сутки): шанс выявить лиц, потреблявших большое количество соли, почти в 2 раза выше в группе больных КРР по сравнению с контрольной группой (ОШ=1,97, 95% ДИ: 1,27-3,04, р=0,001). Патогенетический механизм потребления соли как потенциального фактора риска развития КРР, показанный в опытах на крысах, заклю­чается в том, что ее высокие концентрации разруша­ют барьер слизистых оболочек желудочно-кишечного тракта, провоцируя воспаление, эрозии и дегенерацию тканей [20]. Исследователями из Японии обнаружена по­ложительная связь между смертностью от рака прямой кишки и потреблением пересоленой пищи [21]. Другая группа японских авторов в проспективном исследо­вании на популяции 77 500 человек не выявила связи между употреблением соленых продуктов и развитием КРР [22]. Результаты российских исследователей харак­теризовались пограничными значениями, которые не позволяют с уверенностью утверждать об ассоциации потребления соленой пищи с вероятностью развития КРР [18].

При оценке влияния потребления острой пищи вы­явлено, что данный фактор в 2,8 раза чаще выявлялся в группе "случай", чем в контрольной (ОШ=2,82, 95% ДИ ОШ: 1,59-5,13, р<0,0001), что указывает на его пря­мую связь с вероятностью развития КРР. Аналогичные результаты были получены при изучении индийской популяции и жителей Юго-Восточной Сибири [18, 23]. Наличие в рационе питания острой пищи может вызы­вать хроническое воспаление эпителия толстой кишки и нарушать баланс между пролиферацией клеток и их гибелью. Воспалительные процессы в толстой кишке способствуют изменению состава нормальной микро­флоры и запускают иммунные механизмы канцероге­неза [24].

При оценке потребления молочных и кисломолочных продуктов с высоким содержанием жира установлено, что частота выявления лиц, потреблявших сметану, в 2,5 раза выше в группе больных КРР (ОШ=2,51, 95% ДИ: 1,48-4,32, p<0,0001). В то же время вероят­ность выявить респондентов, которые употребляли сыр, была одинаковой в исследуемых группах (ОШ=1,49, 95% ДИ: 0,82-2,73, р=0,16). С одной стороны, такиепродукты потенциально могут увеличить вероятность развития КРР за счет повышения уровня провоспалительных желчных кислот в толстой кишке [25], с другой - они содержат ряд веществ, которые могут снизить риск развития рака, например конъюгированные линолевые кислоты. Защитный эффект жирных молочных продуктов был доказан в когортном исследо­вании среди женской популяции в Швеции [26], а также в когортном исследовании в смешанной европейской популяции [27]. Наше исследование показало, что доля лиц, имевших в рационе питания другие виды молочных и кисломолочных продуктов (молоко, творог, кефир и йогурт), статистически не отличалась в исследуемых группах (р>0,05). При количественной оценке потреб­ляемых молочных продуктов и молока установлено, что частота встречаемости лиц, потреблявших низкое общее количество таких продуктов (менее 500 г в неде­лю), почти в 4 раза выше в группе больных КРР (табл. 4). Стоит отметить, что шанс выявить лиц, потреблявших молочные продукты в общем количестве более 1000 г в неделю, выше среди респондентов контрольной груп­пы (р<0,05). Полученные нами результаты об обрат­ной связи между количеством потребляемых молочных продуктов и вероятностью развития КРР согласуются с данными мировой литературы, обобщенными в метаанализе [28]. Низкий риск развития КРР при потреб­лении молочных продуктов обусловлен содержанием в нем большого количества кальция и витамина D, которые являются синергистами. Кальций и витамин D, связывая провоспалительные желчные кислоты и насыщенные жирные кислоты, могут регулировать про­цессы апоптоза и дифференциации клеток. Кроме того, молочные и кисломолочные продукты содержат другие потенциальные химические соединения, оказы­вающие профилактическое действие, такие как мас­ляная кислота, конъюгированная линолевая кислота и сфинголипиды. В исследованиях на животных пока­зано, что некоторые штаммы лактобактерий способ­ны связывать гетероциклические амины, поступающие с пищей [29].

Таким образом, в настоящем исследовании опре­делены факторы питания, имеющие прямую связь с вероятностью развития КРР. Выявленные ассоциации являются предпосылками для изучения обусловленнос­ти риска заболеть КРР при потреблении данных пище­вых продуктов и их сочетаний. Необходимо дальнейшее углубленное изучение комплексного взаимодействия питания с другими средовыми факторами, а также гене­тическими детерминантами в целях разработки мероп­риятий по первичной профилактике КРР.

Литература

1. GLOBOCAN 2012 v1.1. Cancer Incidence and Mortality Worldwide: IARC Cancer Base No. 11 [Электронный ресурс]. Lyon, France : International Agency for Research on Cancer, 2014. URL: http://glo-bocan.iarc.fr (дата обращения: 06.04.2016).

2. Алыева М.Х., Фельдблюм И.В., Канина А.О., Жданова Т.М. и др. Эпидемиологическая характеристика заболеваемости злокачественными новообразованиями населения Пермского края // Вопр. онкол. 2016. № 1. С. 53-56.

3. Ruiz R.B., Hernаndez P.S. Diet and cancer: Risk factors and epide­miological evidence // Maturitas. 2014. Vol. 77, N 3. P. 202-208.

4. Potter J. D. Colorectal cancer: molecules and populations // J. Natl Cancer Inst. 1999. Vol. 91, N 11. P. 916-932.

5. Bouvard V., Loomis D., Guyton K. Z. et al. Carcinogenicity of con­sumption of red and processed meat // Lancet Oncol. 2015. Vol. 16, N 16. P. 1599-1600.

6. Obesity. Preventing and managing the global epidemic. Report of a WHO consultation on obesity. Geneva, 3-5 June 1997. Geneva, 1998.

7. Robsahm T.E., Aagnes B., Hjartaker A. et al. Body mass index, physi­cal activity, and colorectal cancer by anatomical subsites: a system­atic review and meta-analysis of cohort studies // Eur. J. Cancer Prev. 2013. Vol. 22, N 6. Р. 492-505.

8. Matsuo K., Mizoue T., Tanaka K. Association between body mass index and the colorectal cancer risk in Japan: pooled analysis of population based cohort studies in Japan // Ann. Oncol. 2012. Vol. 23. P. 479-490.

9. Dai Z., Xu Y.-Ch., Niu Li. Obesity and colorectal cancer risk: A meta-analysis of cohort studies // World J. Gastroenterol. 2007. Vol. 13, N 31. P. 4199-4206.

10. Martinez-Useros J., Garcia-Foncillas J. Obesity and colorectal cancer: molecular features of adipose tissue // J. Transl. Med. 2016. Vol. 14. P. 21.

11. Ожирение и избыточный вес. Информационный бюллетень ВОЗ №°311. 2015. URL: http://www.who.int/mediacentre/factsheets/ fs311/ru (дата обращения: 11.04.2016).

12. Ollberding N.J., Wilkens L.R., Henderson B.E., Kolonel L.N. et al. Meat consumption, heterocyclic amines and colorectal cancer risk: the Multiethnic Cohort Study // Int. J. Cancer. 2012. Vol. 131, N 7. P. E1125-E1133.

13. Alexander D.D., Cushing C.A. Red meat and colorectal cancer: a criti­cal summary of prospective epidemiologic studies // Obes. Rev. 2011. Vol. 12, N 5. P. e472-e493.

14. Ito N., Hasegawa R., Imaida K., Tamano S. et al. Carcinogenicity of 2-amino-1-methyl-6-phenylimidazo[4,5-b]pyridine (PhIP) in the rat // Mutat. Res. 1997. Vol. 376, N 1-2. P. 107-114.

15. Cross A.J., Ferrucci L.M., Risch A. et al. A large prospective study of meat consumption and colorectal cancer risk: an investigation of potential mechanisms underlying this association // Cancer Res. 2010. Vol. 70, N 6. P. 2406-2414.

16. Qi G., Zeng S., Takashima T. et al. Inhibitory effect of various breads on DMH-induced aberrant crypt foci and colorectal tumors in rats // Biomed Res. Int. 2015. Article ID 829096.

17. Grasten S.M., Juntunen K.S., Poutanen K.S. Rye bread improves bowel function and decreases the concentrations of some com­pounds that are putative colon cancer risk markers in middle-aged women and men // J. Nutr. 2000. Vol. 130, N 9. P. 2215-2221.

18. Zhivotovskiy A.S., Kutikhin A.G., Azanov A.Z., Yuzhalin A.E. et al. Colorectal cancer risk factors among the population of South-East Siberia: a case- control study // Asian Pac. J. Cancer Prev. 2012. Vol. 13, N 10. P. 5183-5188.

19. Ben Q., Zhong J., Liu J. et al. Association between consumption of fruits and vegetables and risk of colorectal adenoma // Medicine. 2015. Vol. 94, N 42. Article ID. e1599.

20. Takahashi M., Hasegawa R. Enhancing effects of dietary salt on both initiation and promotion stages of rat gastric carcinogenesis // Princess Takamatsu Symp. 1985. Vol. 16. P. 169-182.

21. Murata A., Fujino Y., Pham T.M., Kubo T. et al. Prospective cohort study evaluating the relationship between salted food intake and gastrointestinal tract cancer mortality in Japan // Asia Pac. J. Clin. Nutr. 2010. Vol. 19, N 4. P. 564-571.

22. Takachi R., Inoue M., Shimazu T., Sasazuki S. et al. Consumption of sodium and salted foods in relation to cancer and cardiovascular disease: the Japan Public Health Center-based Prospective Study // Am. J. Clin. Nutr. 2010. Vol. 91. P. 456-464.

23. Nayak S.P., Sasi M.P., Sreejayan M.P., Manda S.A. case-control study of roles of diet in colorectal carcinoma in a South Indian Popu­lation // Asian Pac. J. Cancer Prev. 2009. Vol. 10. P. 565-568.

24. Formica V., Cereda V., Nardecchia A., Tesauro M. et al. Immune reac­tion and colorectal cancer: Friends or foes? // World J. Gastroenterol. 2014. Vol. 20, N 35. P. 12 407-12 419.

25. Bernstein H., Bernstein C., Payne C.M. et al. Bile acids as carcino­gens in human gastrointestinal cancers // Mutat. Res. 2005. Vol. 589. P. 47-65.

26. Larsson S.C., Bergkvist L., Wolk A. High-fat dairy food and conju­gated linoleic acid intakes in relation to colorectal cancer incidence in the Swedish Mammography Cohort // Am. J. Clin. Nutr. 2005. Vol. 82, N 4. P. 894-900.

27. Murphy N., Norat T., Ferrari P. Consumption of dairy products and colorectal cancer in the European Prospective Investigation into Can­cer and Nutrition // Plos One. 2013. Vol. 8, N 9. Article ID e72715.

28. Aune D., Lau R., Chan D.S. et al. Dairy products and colorectal cancer risk: a systematic review and meta-analysis of cohort studies // Ann. Oncol. 2012. Vol. 23. P. 37-45.

29. Zsivkovits M., Fekadu K., Sontag G. et al. Prevention of heterocyclic amine-induced DNA damage in colon and liver of rats by different lactobacillus strains // Carcinogenesis. 2003. Vol. 24. P. 1913-1918.

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

SCImago Journal & Country Rank
Scopus CiteScore
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Тутельян Виктор Александрович
Академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, научный руководитель ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии»

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»