Биоактивные белки и пептиды: современное состояние и новые тенденции практического применения в пищевой промышленности и кормопроизводстве

РезюмеБелки и полипептиды играют ключевую роль в жизнедеятельности организма. Научно-практический интерес к веществам белковой природы объясняется многообразием их функций в метаболических процессах. Биологически активные вещества белкового происхождения имеют богатую историю применения в различных отраслях народного хозяйства. При этом прослеживается тесная связь между пищевой промышленностью, биомедициной и кормопроизводством, так как эффективная конверсия белков корма в организме продуктивных сельскохозяйственных животных обеспечивает в итоге необходимый уровень метаболизма человека как основного потребителя конечной продукции, получаемой от данных животных. Очевидно, что для нормального роста, развития и сопротивляемости инфекционным агентам как человеку, так и сельскохозяйственным животным необходимо постоянное поступление комплекса L-аминокислот в определенной пропорции и доступной для усвоения форме. В обзоре рассматриваются биологически активные полипептиды, используемые в питании и отраслях пищевой индустрии, основные тенденции и научно-практические подходы к получению белковой продукции с требуемыми характеристиками.

Ключевые слова:биологически активные пептиды, функциональные белки, пищевая промышленность, кормопроизводство, незаменимые L-аминокислоты

Вопр. питания. 2017. Т. 86. № 3. С. 19-31. doi: 10.24411/0042-8833-2017-00041.

Белки и пептиды растительного и животного про­исхождения широко применяются в пищевой про­мышленности, медицине, кормопроизводстве и косме­тологии. В настоящее время среди всего многообразия пищевых добавок, особое внимание уделяется именно белковым препаратам. Это и неудивительно, ведь белки являются важной частью каждой структурно-функцио­нальной единицы клетки, занимая первое место среди всех содержащихся в живой клетке макромолекул. Так, в организме человека и животных белки составляют 14-20% по общей массовой доле и около 40% в пересче­те на сухое вещество [1-3].

Среди основных функций, выполняемых белками, можно выделить каталитическую, структурную, регуляторную, рецепторную, энергетическую, транспортную, защитную и дыхательную. Очевидно, что практически все функции живого организма в той или иной степени связаны с белковой составляющей. Грань между пепти­дами и полипептидами весьма условна [4], составляя, по данным IUPAC (International Union of Pure and Applied Chemistry), в среднем порядка 50 аминокислотных ос­татков.

Биоактивные белки и пептиды отвечают за иммуномодуляцию, поддержание нормального артериального давления, управление процессами воспаления и мно­гими другими. Данные соединения могут поступать в организм в интактном виде, т.е. в виде структур, проявляющих свои свойства непосредственно в желу­дочно-кишечном тракте (ЖКТ), а также в форме свое­образных белковых и пептидных предшественников [5]. Часто подобные соединения сначала подвергаются воздействию пищеварительных ферментов макроорга­низма или обитающей в нем микрофлоры, а затем, по­падая в кровоток в виде пептидов или даже отдельных незаменимых аминокислот, становятся структурными элементами биологически активных полипептидов организма.

К интактным белкам, например, могут быть отнесены иммуноглобулины молока, лактоферрин и эпидермальный фактор роста (EGF) молозива. Они проявляют оп­ределенную резистентность к действию протеаз ЖКТ и реализуют свой биогенный потенциал непосредст­венно в пищеварительной системе, защищая организм от размножения патогенной и условно-патогенной мик­рофлоры, а также стимулируя регенерацию и обновле­ние слизистой оболочки ЖКТ [6].

К белкам-предшественникам может быть отнесен белок молока казеин, который не только является ис­точником незаменимых для организма человека и жи­вотных аминокислот, но и в форме казеинфосфопептидов [сaseinophosphopeptides (CPP)] хелатирует кальций, улучшая показатели его растворимости и абсорбируемости энтероцитами кишечника [5].

В рамках данного обзора мы хотели бы затронуть преимущественно белковые и пептидные предшест­венники, которые чаще всего используются в пищевой промышленности и животноводстве. Однако, ввиду того что некоторые из них проявляют еще и высокую интактную активность, этот момент также невозможно обойти стороной.

Для пищевой промышленности и кормопроизводства полипептиды интересны прежде всего своей энзиматической и структурной функцией, т.е. как источники L-аминокислот. Полипептиды различной протяженности и степени сбалансированности являются, пожалуй, важ­нейшим элементом в стратегии рационального питания человека и ценных сельскохозяйственных животных.

Белок тела строится исключительно из белка пищи, с чем связана, например, его важнейшая роль в нор­мировании питания промышленно-ценных животных и птицы для создания основы для прижизненного фор­мирования в конечном счете пищевой продукции с за­данными технологическими и потребительскими свойс­твами [7].

Гидролиз белков до пептидов и свободных амино­кислот, последующее их усвоение и детоксикация продуктов метаболизма происходят по схожей схеме у человека и большинства животных [8]. При этом значи­тельная часть аминокислот направляется на биосинтез специфических белков, таких как альбумин, глобулины, фибриноген, различные ферменты и т.п.

Интересно, что наряду с отдельными аминокисло­тами энтероцитарный барьер стенки кишечника могут преодолевать некоторые короткоцепочечные пептиды. Попадая в кровь, они могут проявлять различную биоло­гическую активность [9-14]. При этом ряд исследованийпоказывает, что эффективность усвоения аминокислот из неполных пептидных гидролизатов была порой выше, чем всасывание их эквивалентов из смесей свободных L-аминокислот [15-19].

Длительная нехватка белка в рационе или питание неполноценными по аминокислотному составу белками могут приводить к ряду тяжелых заболеваний, основ­ным из которых является нарушение иммунного статуса, ввиду того что иммуноглобулины как основная струк­турно-функциональная единица иммунной системы по своей природе являются белками.

Таким образом, потребление с пищей полноценных по аминокислотному составу белков является ключевым фактором в поддержании необходимых показателей здоровья, работоспособности и продуктивности живого организма.

Источники получения биологически активных белков и пептидов

Очевидно, что пищевая промышленность тесно свя­зана с сельским хозяйством, в частности с кормопро­изводством. Именно поэтому задачи у данных отраслей общие - обеспечение поступления в организм человека и животных полноценных строительных и регуляторных белков, улучшающих усвоение других классов соедине­ний, важных для жизнедеятельности организма.

Применение белковых препаратов позволяет интен­сифицировать технологические процессы, улучшить качество готовой продукции, увеличить ее выход и сэко­номить ценное пищевое сырье.

На сегодняшний день, в соответствии с источниками получения, подобные белки можно разделить на не­сколько основных групп.

Нативные белки и пептиды К нативным (природным) белкам и пептидам, используемым в пищевой промышленности и меди­цине, можно отнести лизоцим, альбумин куриного яйца (овальбумин) и целый спектр белков сыворотки молока (a-лактальбумин, β-лактоглобулин), иммуноглобулины, альбумин сыворотки крови человека и крупного рога­того скота и т.п. Многие из перечисленных белков явля­ются эталонными, так как по аминокислотному составу приближены к составу компонентов крови и мышечной ткани человека и животных; они легко усваиваются, по­этому часто используются в качестве компонентов клеточно-культуральных ростовых сред, а также вводятся в рационы лежачих пациентов, страдающих кахексией, заболеваниями паренхиматозных органов и онкологи­ческими заболеваниями [20, 21]. По некоторым данным, такие белки, как альбумин и овальбумин, воздействуют на активность трипсина и уровень холестерина крови [22, 23].

В пищевой промышленности широкое применение также нашли сычужный фермент (химозин), который является эндопептидазой, гидролизующей пептидные связи, образованные остатками гидрофобных амино­кислот белков молока; нативный вариант a-амилазы солода, участвующей в разрушении крахмала и глико­гена, расщепляющей α-(1-4)-связи в амилозе и амилопектине и катализирующей гидролиз сахарозы до фруктозы и глюкозы; низин - пептидный микробный антибиотик, природный консервант; соевый белок (со­вокупность белков соевых бобов) на основе комплекса исследований, проведенных Европейским агентством по безопасности продуктов питания, объявлен белком, способствующим уменьшению доли холестериновой фракции крови и риска развития заболеваний сердца; желатин, широко используемый в пищевой промыш­ленности, - стромальный гидролизованный коллаген соединительной ткани животных; казеин - тяжелая бел­ковая фракция молока, являющаяся основой твердой части сыров (таблица).

К нативным белковым продуктам, использующимся преимущественно в кормопроизводстве, можно отнести продукты переработки отходов мясной и рыбной про­мышленности, например мясо-костную и рыбную муку, гидролизаты казеина и т.д. (см. таблицу).

Рекомбинантные белки и пептиды

Современный уровень развития биотехнологий позво­ляет все чаще применять в пищевой промышленности и кормопроизводстве рекомбинантные аналоги нативных полипептидов, синтезируемые стандартизирован­ными продуцентами. Так, в сельском хозяйстве для улучшения перевариваемости кормов создаются рекомбинантные ферменты. К таким энзимам можно отнести рекомбинантные a-амилазы, улучшающие усвоение крахмала, β-глюканазы, расщепляющие глюканы, тер­мостабильные фитазы, влияющие на усвояемость фос­фатов, протеазы, гидролизующие крупные белки корма и другие рекомбинантные энзимы [24-26].

В последнее время добавление в рационы сельскохо­зяйственных животных и птицы биологически активных короткоцепочечных пептидов также рассматривается в качестве перспективного способа иммуномодуляции, улучшения роста, эффективности усвоения некоторых компонентов пищи, улучшения работы ЖКТ и, как следствие, увеличения продуктивности [27-29].

Продуцентами рекомбинантных полипептидов могут быть как микро-, так и макроорганизмы. Например, боль­шой интерес вызывает рекомбинантный антимикробный белок лактоферрин. Данный бактериоцин представляет собой белок молока и плазмы крови млекопитающих, выполняющий роль первичной защиты организма от проникновения патогенных микроорганизмов посредст­вом хелатирования важных для их существования ионов металлов. В рамках реализации программы "Бел-РосТрансген-2" в Республике Беларусь и Российской Федерации созданы первые опытные стада трансген­ных коз, которые продуцируют с молоком человеческий лактоферрин [30, 31].

Однако по-прежнему широкое использование тех­нологии рекомбинантной ДНК в различных отрасляхнародного хозяйства ограничено из-за порой невысокой экспрессии целевых белков продуцентами и дорого­визны ряда промежуточных процедур, таких как, на­пример, тонкая хроматографическая очистка целевого продукта.

В рамках этого в нашей лаборатории разрабатывается принципиально новая стратегия создания балансиру­ющих пептидов пищевого и кормового назначения, об­ладающих не только достаточным уровнем экспрессии, заданным стехиометрическим составом незаменимых L-аминокислот, но и термостабильностью в качестве свойства, направленного на значительное упрощение и удешевление процедуры очистки подобных полипеп­тидов.

Синтетические пептиды

Твердофазный химический синтез - это, пожалуй, наиболее высокотехнологичный метод получения пеп­тидов [32], основанный на сборке пептида на нераство­римой полимерной подложке последовательным при­соединением остатков аминокислот с защищенными α-амино- и боковыми группами. Данная процедура, од­нако, практически не применяется в пищевой промыш­ленности и кормопроизводстве ввиду ограничений по размеру синтезируемой аминокислотной цепи на уровне 50 аминокислотных остатков, а также вследствие малой рентабельности процесса. Например, если в клетках небольшой пептидный гормон инсулин образуется за считанные минуты, то на его химический синтез могут уйти многие месяцы.

Между тем следует отметить, что химический синтез все-таки оправдан, когда пептиды производятся в ме­дицинских и диагностических целях, если, например, необходимо ввести специфическую метку или получить редкий олигопептид со сложной замкнутой конформацией [33, 34].

Общая характеристика и направления использования некоторых белков и пептидов

Антифризные пептиды (АФП) применяются в рекомбинантной и нативной форме не только в сельском хозяйстве при хранении половых клеток и эмбрионов, но и в пищевой промышленности при хранении пищевых продуктов. Так, добавление в мороженое экстрактов, содержащих АФП из холодоустойчивой пшеницы, поз­воляет снизить уровень рекристаллизации более чем на 40% и добиться более однородной консистенции мороженого, которое подвергалось нагреву при хране­нии [35, 36]. Замороженное тесто при добавлении 15,4% АФП из дикой моркови (D. Carota) имеет более равно­мерную текстуру, так как в нем уменьшается количество замерзающей во время хранения воды. Подобное тесто получается более мягким, а объем выпекаемых изделий стабильным. При этом важно отметить, что добавка АФП абсолютно не влияет на аромат и вкусовые качества продукции [37].

Спектр пептидных антибиотиков не столь велик, однако те из них, что уже применяются в медицине и пи­щевой промышленности, прочно заняли свои позиции. К примеру, полимиксины - циклические пептидные ан­тибиотики, выделяемые из микроорганизма P. polymyxa и действующие преимущественно на палочковидную грамотрицательную флору (кишечная и синегнойная палочка, энтеробактерии, сальмонеллы, шигеллы, бруцеллы). Бактерицидный эффект обусловлен прямым влиянием на ионную проницаемость цитоплазматической мембраны. Устойчивость к подобным препаратам развивается достаточно медленно. Вторым пептидным антибиотиком, о котором хотелось бы упомянуть, явля­ется низин, продуцируемый штаммами молочнокислых бактерий L. lactis. Он широко используется как биологи­ческий консервант в пищевой промышленности во мно­гих странах, включая страны ЕС, и обладает статусом GRAS как безопасный консервант [38-40].

Сухой яичный белок (овальбумин) - хороший пе­нообразователь, способный удерживать дисахариды. Это обусловливает его использование в кондитерском производстве для создания стойкой однородной пены, эмульгирования жиров, а также обогащения кондитер­ских изделий незаменимыми аминокислотами [41].

Желатин - частично гидролизованный коллаген, про­дукт фрагментации и термической переработки соеди­нительной ткани животных [42, 43]. Желатин является природным загустителем, препятствующим быстрой кристаллизации сахаров.

α-Амилазы (а-1,4-глюкан-4-глюканогидролаза; гликогеназы) используются для осахаривания зернового и картофельного крахмала, а также для ускорения про­цесса созревания теста [44, 45]. Фермент способен гидролизовать а-1,4-гликозидную связь в полисахаридной цепи крахмала и других длинноцепочечных углеводах. В настоящее время для промышленного получения α-амилаз применяют продуценты B. amyloliquefaciens, B. licheniformis, B. subtilis, B. stearothermophilus, A. oryzae и т.д. [46 -49] (см. таблицу).

β-Фруктофуранозидаза (инвертаза) осуществляет медленный гидролиз сахарозы до фруктозы и глюкозы. Применяется в кондитерской промышленности для по­лучения так называемого инвертного сахара [50, 51], при производстве конфет и жидких фруктовых начинок. Она необходима прежде всего для создания жидкой или полумягкой консистенции продукта при одновременно высоких концентрациях сахара.

L-аспарагиназа (L-аспарагин амидогидролаза) -фермент класса гидролаз, катализирующий гидролиз L-аспарагина. Применяется преимущественно как про­тивоопухолевое цитостатическое средство в химиоте­рапии лейкозов [52, 53]. С недавних пор рекомбинантные термостабильные и мезофильные L-аспарагиназы начали использовать для предотвращения появления канцерогенов в конечном пищевом продукте. Цель их введения в продукцию - препятствование развитию не­желательной реакции Майяра. Она представляет собой высокотемпературную каталитическую трансформацию свободного L-аспарагина в канцерогенный акрил-амид при участии реактивной карбонильной группы некоторых моносахаридов, присутствующих в пище. Подобная реакция также участвует в блокирующем гликозилировании ценных пищевых белков и пептидов бла­годаря снижению их доступности для протеолитических ферментов организма [54]. Добавление же к пищевому сырью, подвергающемуся термической обработке, тер­мостойкой L-аспарагиназы приводит к торможению раз­вития реакции за счет удаления свободного L-аспара-гина - ключевого компонента данной реакции [55, 56].

Химозин (реннин) - фермент из класса гидролаз, ко­торый продуцируется желудочными железами млекопи­тающих, в том числе человека. У жвачных животных вы­рабатывается железами сычуга (4-го отдела желудка), отсюда одно из его тривиальных названий - сычужный фермент. Это первый фермент, который был выделен путем солевой экстракции, подробно охарактеризован и применен в пищевой промышленности для коагуляции молока [57]. Природным субстратом химозина является k-казеин, который специфически расщепляется между 105-м и 106-м остатками фенилаланина и метионина. При этом раскрывающиеся гидрофобные группы форми­руют между собой трехмерную сетку матрикса, которая собственно и становится основой для формирования текстуры сыра. В пищевой промышленности исполь­зуются как нативные, так и рекомбинантные варианты данного фермента. При этом в качестве продуцентов рекомбинантного химозина выступают дрожжи (K. lactis) и промышленные штаммы E. coli [58].

Поджелудочные эстеразы и грибные липазы, вы­деляемые, например, из M. Miehei, ускоряют созревание сыра чеддер и улучшают образование букета и окраски сыров и масел [59]. Следует отметить, что развитие запаха в некоторых молочных продуктах значительно зависит от действия подобных ферментов на молочный жир [60, 61].

Казеин молока представляет собой смесь несколь­ких фосфопротеидов сходной структуры. Высушенный казеин - белый порошок без вкуса, запаха, нераство­римый в воде, органических соединениях, растворах солей и разбавленных щелочей. Используется для про­изводства красок, клеев, некоторых пищевых продук­тов [62]. По причине того, что казеин является белком, полноценным по составу незаменимых для человека аминокислот, его используют в составе специализиро­ванных пищевых продуктов при различных патологи­ческих состояниях, таких как тяжелые ожоги, лихорадка, других длительно протекающих заболеваниях. Следует отметить, что казеин расщепляется медленнее, чем сывороточные белки. Казеин также широко применяют для изготовления искусственных волокон, фармацевти­ческих и диетических продуктов [63, 64].

Лактаза -галактозидаза) применяется в пищевой промышленности для создания диетических безлактозных продуктов и в медицине для предотвращения развития синдрома мальабсорбции (СМА). Известно, что недостаточность фермента лактазы, расщепляющей лактозу молока, имеет особое значение в раннем детстве, так как этот содержащийся в молоке дисахарид является основным источником галактозы. Последняя, в свою очередь, участвует в синтезе галактоцереброзидов, необходимых для нормального развития цент­ральной нервной системы и сетчатки глаза, вследствие чего уменьшение количества лактозы и ее производных нежелательно, особенно в раннем возрасте. Между тем 15-20% населения Земли страдают от негативных проявлений СМА, который выражается, в частности, в непереносимости содержащих лактозу продуктов и сопряженных с этим последствиях [65].

Существует 2 основные стратегии профилактики СМА. Первая биомедицинская, или заместительная, сводится к приему фармацевтических препаратов мезофильных ферментов, способствующих расщеплению лактозы в ЖКТ. Этот способ имеет ограничения, прежде всего ввиду необходимости поддержания стабильной активности фермента и его защиты от агрессивной среды ЖКТ.

Ко второй, принципиально новой, стратегии можно от­нести биотехнологический подход получения препара­тов лактаз с улучшенными характеристиками, основан­ный на активном внедрении методов генной инженерии. Используя эти методы, можно создавать различные ферменты, в том числе термостабильные лактазы, им­мобилизованные на биологически совместимых суб­стратах, таких как декстран [66, 67]. Это призвано облегчить процесс очистки фермента и оптимизировать процессы динамической конверсии лактозы в пищевой промышленности для создания гипоаллергенных безлактозных молочных продуктов [68].

Ферментные системы, используемые при произ­водстве соков и алкогольных напитков, необходимы для повышения степени извлечения сока из сырья, осветления и стабилизации соков, а также вина и пива, предотвращения окислительно-восстановительных про­цессов, инверсии сахарозы при получении безалкоголь­ных напитков. Для этих целей применяют пектолитические и протеолитические ферменты, глюкооксидазы, каталазы, инвертазы, a-амилазы и пр.

При производстве спиртосодержащих напитков из зернового сырья для разжижения и осахаривания крах­мала активно используют нативный солод, препараты на его основе и ферментные препараты микробного происхождения с амилолитическим, протеолитическим и цитолитическим действием [59].

Протеолитические ферменты класса гидролаз ши­роко используются в мясной промышленности. В основ­ном применяются энзимы, катализирующие реакцию гидролиза пептидной связи в молекулах белков и пеп­тидов. Различают экзопептидазы, расщепляющие связи вблизи С- или N-конца цепи (соответственно карбоксипептидазы и аминопептидазы), и эндопептидазы (протеиназы), гидролизующие связи, удаленные от концевых остатков (трипсин). Следует подчеркнуть, что большинс­тво протеолитических ферментов все-таки не обладает строгой субстратной специфичностью [69, 70].

В настоящее время обоснована целесообразность применения протеолитических ферментов животного (коллагеназа камчатского краба) и микробного (мегатерин Г10Х и протосубтилин Г10Х) происхождения для обработки низкосортного мясного сырья с вы­соким содержанием соединительнотканных белков. Показано, что при воздействии протеолитическими ферментными препаратами, такими как нейтральные протеазы, коллагеназы, папаин, протеазы из B. subtilis и A. oryzae, на низкосортную говядину происходит достоверное снижение содержания рыхлой соеди­нительной ткани, что ведет к повышению сортности мясопродуктов [71].

Белки для молекулярной диагностики. Следует от­метить, что в сфере мясной промышленности особенно остро стоит вопрос стандартизации и сертификации мясной продукции, ввиду того что данный тип изде­лий часто подвержен фальсификации или может быть контаминирован опасными для человека микробными или вирусными патогенами. Решить данную проблему также позволяют различного рода белки и пептиды, яв­ляющиеся, если так можно выразиться, основным инс­трументарием молекулярно-диагностических методов. К таким белкам можно отнести ДНК-полимеразы, ревертазы, галактозидазы, пероксидазы, фрагменты антител и антигенов и др.

Для целей стандартизации мясной продукции в насто­ящее время наиболее рационально сочетание двух ме­тодов: иммуноферментного (выявление целевого белка) и ДНК-идентификации посредством полимеразной цеп­ной реакции (ПЦР) [72-77].

Комплексное применение данных методов с высокой степенью эффективности позволяет не только иденти­фицировать видовую принадлежность мяса, но и забла­говременно выявить в мясной продукции возбудителей опасных инфекций или инвазий.

Полипептиды, используемые в аграрном секторе

Пожалуй, наибольшую популярность применение бел­ков и пептидов нашло в сельском хозяйстве, а именно в кормопроизводстве. Подобные полипептиды можно разделить на кормовые добавки (источники структур­ных L-аминокислот) и функциональные белки (фер­менты и гормоны) (см. таблицу). Спектр ферментных препаратов богат энзимами, универсальными для пи­щевой промышленности и кормопроизводства, а также целым спектром аутентичных для сельского хозяйства препаратов. При этом большинство из них получены биотехнологическим путем.

Целлюлазы и β-глюканазы осуществляют гидролиз (1→4)-β-D-гликозидных связей целлюлозы и глюкана. Они позволяют усваивать различные формы клетчатки и применяются для создания комплексных препаратов, нормализующих процесс пищеварения.

α-Амилазы -1,4-глюкан-4-глюканогидролаза; гликогеназы) вводятся в качестве добавок к кормам, содержащим большую долю крахмала, с целью его лучшей перевариваемости и усвояемости организмом живот­ных и птицы.

Пектиназы микробного происхождения представляют собой гетерогенную группу ферментов, катализирую­щих деградацию пектина (структурный компонент кле­точной стенки растений). Применяются для увеличения пищевой ценности кормов за счет гидролиза сложных гликопротеидов. В составе пектиназ выделяют следую­щие группы ферментов:

- пектинлиазы катализируют негидролитическое рас­щепление пектина;

- пектинэстеразы (пектинметилгидролазы) катализи­руют отщепление метильных групп пектина с обра­зованием пектиновой кислоты;

- полигалактуроназы осуществляют гидролиз α-1,4-гликозидных связей в цепи пектиновых веществ (действуют на пектиновую кислоту).

Термостабильные и мезофильные фитазы (фосфомоноэстеразы) повышают усвоение фосфатов жи­вотными и птицей из фитатов комбикормов. Фитаты представляют собой комбинированные соли фитиновой кислоты (мио-инозитол гексафосфат), присутствующие во всех компонентах комбикормов растительного про­исхождения преимущественно в форме комплексных соединений с магнием.

Среди кормовых белковых добавок нельзя обойти стороной белковые субпродукты, такие как мясо-кост­ная мука, соевый белок, рыбная мука, дрожжевой экс­тракт и т.п.

Мясо-костная и рыбная мука - наиболее доступное сырье для приготовления комбикормов. Этот продукт представляет собой белково-минеральный корм, при­готовленный посредством сушки и размола отходов пе­реработки рыбы, морских млекопитающих, ракообраз­ных, отходов пищевой промышленности и туш павших животных, непригодных для использования в пищевой индустрии. Такой корм содержит белок (50%), золу (35%), жиры (8-12%) и воду (4-7%). Рыбную и мясо-кост­ную муку часто включают в рационы птицы, свиней, мо­лодняка сельскохозяйственных животных для нормали­зации белкового баланса рациона. Между тем сущест­вует мнение, что эпизоотия губчатой энцефалопатии сельскохозяйственных животных тесно связана с широ­комасштабным использованием зараженной прионами мясо-костной муки с недостаточной степенью стандар­тизации и термической обработки [78, 79]. При этом следует отметить, что производители и потребители данного продукта, несомненно, попадают в экономи­ческую ловушку, ведь усиление мер по стандартизации и дополнительной обработке муки приводит к резкому удорожанию конечной продукции.

Решением данной проблемы должен был стать со­евый и дрожжевой белок, так как риск распростра­нения инфекций и инвазий посредством таких кормов значительно снижен. Кроме того, эти белки по составу приближены к белкам некоторых сельскохозяйственных животных. Однако оказалось, что белок растительногокорма по ряду причин усваивается животными не пол­ностью. Примерно 15% такого протеина недоступно для организма [80]. Это связано прежде всего с тем, что, например, соевые протеины и протеиды зачастую пред­ставлены крупномерными гликозилированными бел­ками, которые обладают антигенными детерминантами, способными вызывать аллергическое поражение ЖКТ некоторых сельскохозяйственных животных и птицы. Другие варианты подобных белков являются избира­тельными ингибиторами трипсина, значительно ухудша­ющими показатели перевариваемости и усвояемости различных компонентов корма [81]. Таким образом, стало очевидно, что грубые корма, лежащие в основе рентабельности животноводства и птицеводства, со­держат трудно усваиваемый растительный протеин, ключевые аминокислоты которого находятся в составе трудноусвояемых гликозилированных белков.

Введение в комбикорм легко перевариваемого белка за счет обработанных кормов животного и бактери­ального происхождения и балансирования содержания в рационе различных аминокислот, в том числе лизина и метионина, за счет добавок синтетических амино­кислот обычно улучшает полноценность и усвояемость кормов [82, 83]. Все это свидетельствует о том, что в ра­цион для его сбалансирования обязательно должны вво­диться ключевые для метаболизма и продуктивности L-аминокислоты либо в свободном, либо в связанном, но доступном виде.

Заключение и перспективы

Применение физиологически активных веществ бел­кового происхождения имеет давние традиции. На при­мере использования множества полипептидов в различ­ных отраслях народного хозяйства видна тесная связь между пищевой промышленностью, биомедициной и кормопроизводством (см. таблицу). Приведенные факты указывают на то, что эффективность конверсии белков корма в организме сельскохозяйственных жи­вотных является залогом поддержания необходимого уровня метаболизма основного потребителя данной продукции - человека. Очевидно и то, что для нор­мальной жизнедеятельности как человеку, так и сель­скохозяйственным животным необходимо постоянное поступление комплекса аминокислот в определенной пропорции и доступной для усвоения форме. Нельзя не отметить, что себестоимость сырья для пищевой промышленности напрямую зависит от себестоимости рационов, а стало быть, и от рентабельности производс­тва белковых и аминокислотных добавок.

В настоящее время наиболее рациональным методом получения кормовых аминокислот считается биосинтез в почвенных микроорганизмах, что обеспечивает произ­водство природных L-форм аминокислот. Способность аккумулировать аминокислоты в питательной среде обнаружена у целого ряда микроорганизмов, однако продуцентом свободных аминокислот может считаться далеко не каждый микроорганизм. В основном исполь­зуются культуры почвенных, метаногенных и ауксотрофных микроорганизмов, не отличающиеся быстрым ростом, избирательно синтезирующие лишь какую-то одну аминокислоту и требовательные к условиям куль­тивирования [84, 85]. Нельзя не отметить и тот факт, что практически все синтетические аминокислоты являются сложными L,D-рацематами, требующими дорогостоя­щей процедуры разделения. Помимо этого большинство синтетических и биосинтетических кормовых аминокис­лот являются импортируемыми соединениями, что ста­вит российскую аграрную и пищевую отрасль в острую зависимость от закупки белковых и аминокислотных до­бавок за рубежом. Все это обусловливает поиск новых решений в производстве L-аминокислот в доступной для усвоения форме. Здесь необходимо подчеркнуть, что для аминокислотного балансирования рационов нет не­обходимости использовать исключительно свободные аминокислоты, так как организм многих животных спо­собен усваивать связанные L-аминокислоты из пепти­дов [27, 86]. Задача сводится лишь к тому, чтобы пептид или полипептид сам был сбалансирован по ключевым аминокислотам. Однако получение данных пептидов из природных источников и их стандартизация являются не менее ресурсоемкими процедурами, требующими привлечения таких сложных методов исследования, как высокоэффективная жидкостная хроматография, 2D-гель-электрофорез, масс-спектрометрия и др.

Возникает вопрос о том, каким же образом можно использовать неоценимый потенциал олиго- и полипеп­тидов в различных отраслях народного хозяйства, обес­печив при этом необходимый уровень рентабельности их получения.

В качестве решения данной проблемы авторами ста­тьи предложена комплексная стратегия создания рекомбинантных термостабильных пептидных кассет, стехиометрически сбалансированных по содержанию ряда незаменимых L-аминокислот.

Современный уровень развития биотехнологии поз­воляет эффективно создавать как мезофильные, так и термостабильные полипептиды различного размера и назначения, а также управлять их аминокислотным составом, на генно-инженерном уровне [52, 87-92]. Высокая степень рентабельности получения подобных белков дает возможность применить технологию рекомбинантных конструкций для создания кормовых пепти­дов заданного аминокислотного состава.

В рамках сказанного нами разрабатываются основы биотехнологического получения балансирующих кормо­вых полипептидов, обогащенных важными для метабо­лизма аминокислотными остатками, способными стать достойной альтернативой балансированию рационов сельскохозяйственных животных по свободным L-аминокислотам. В качестве основы для подобных кормовых "пептидных кассет" выбраны домены термостабиль­ных белков некоторых растений и непатогенных тер­мофильных микроорганизмов (Populus, Pentadiplandra, Dendrobium, Thermus, Sulfolobus, Pyrobaculum и др.). Аминокислотный состав данных доменов оптимизиру­ется на генно-инженерном уровне с целью соблюдения необходимой стехиометрической пропорции соответс­твующих аминокислот в конечном продукте. Выход целевых аминокислот в составе экспрессирующихся внутри клетки-продуцента рекомбинантных пептидных кассет не должен уступать таковому при экскреции сво­бодных аминокислот в питательную среду.

Использование термостабильных доменов в качестве основы для "полипептидных кассет" позволит приме­нить к ним дешевую малостадийную процедуру выделения и очистки, базирующуюся на термолизисе. Подоб­ная стратегия должна стать залогом получения линейки кормовых "полипептидных кассет" для различных тех­нологических групп животных сельскохозяйственного назначения. В конечном счете использование подоб­ных пептидов призвано значительно оптимизировать и стандартизировать нормирование рационов по неза­менимым L-аминокислотам.

Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского научного фонда (проект № 16-16-04086).

Литература

1. Wang Z., Shen W., Kotler D.P. et al. Total body protein: a new cellular level mass and distribution prediction model // Am. J. Clin. Nutr. 2003. Vol. 78, N 5. P. 979-984.

2. Mitchell H.H., Hamilton T.S., Steggerda F.R., Bean H.W. The chemi­cal composition of the adult human body and its bearing on the biochemistry of growth // J. Biol. Chem. 1945. Vol. 158. P. 625-637.

3. Mellblom L, Enerback L. Protein content, dry mass and chemical composition of individual mast cells related to body growth // Histochemistry. 1979. Vol. 63, N 2. P. 129-143.

4. Zoe D.D. Cosmetic Dermatology: Products and Procedures. Wiley-Blackwell, 2011. 548 p.

5. Rutherfurd-Markwick K.J. Food proteins as a source of bioactive peptides with diverse functions // Br. J. Nutr. 2012. Vol. 108, N 2. P. 149-157.

6. Weaver L.T. Significance of bioactive substances in milk to the human neonate // Livest. Prod. Sci. 1997. Vol. 50, N 1. P. 139-146.

7. Liu Y., Wang X., Wu H. et al. Glycine enhances muscle protein mass associated with maintaining Akt-mTOR-FOXO1 signaling and suppress­ing TLR4 and NOD2 signaling in piglets challenged with LPS // Am. J. Physiol. Regul. Integr. Comp. Physiol. 2016. Vol. 311, N 2. P. 365-373.

8. Rowland A., Miners J.O., Mackenzie P.I. The UDP-glucuronosyl-transferases: their role in drug metabolism and detoxification // Int. J. Biochem. Cell Biol. 2013. Vol. 45, N 6. P. 1121-1132.

9. Тутельян В.А., Хавинсон В.Х., Рыжак Г.А., Линькова Н.С. Короткие пептиды как компоненты питания: молекулярные основы регуляции гомеостаза // Успехи соврем. биол. 2014. Т. 134, № 3. С. 227-235.

10. Gray G.M., Cooper H.L. Protein digestion and absorption // Gastroen­terology. 1971. Vol. 61. P. 535-544.

11. Freeman H.J., Sleisinger M.H., Kim Y.S. Human protein digestion and absorption: normal mechanisms and protein-energy malnutrition // Clin. Gastroenterol. 1983. Vol. 12. P. 357-378.

12. Desnuelle P. Sjostrom H., Noren O. Molecular and Cellular Basis of Digestion. Amsterdam : Elsevier, 1986. 558 p.

13. Jung E., Kim J., Kim M. et. al. Artificial neural network models for prediction of intestinal permeability of oligopeptides // BMC Bioinformatics. 2007. Vol. 8, N 245. P. 1-9.

14. Тутельян В.А., Хавинсон В.Х., Малинин В.В. Физиологическая роль коротких пептидов в питании // Бюл. эксп. биол. и мед. 2003. Т. 135, N 1. P. 4-10.

15. Grimble G. K., Silk D.B.A. The optimum form of dietary nitrogen in gastrointestinal disease: proteins, peptides or amino acids // Verh. Dtsch. Ges. Inn. Med. 1986. Vol. 92. P. 674-685.

16. Fairclough P.D., Hegarty J.E., Silk D.B.A., Clark M.L. A comparison of the absorption of two protein hydrolysates and their effects on water and electrolyte movements in the human jejunum // Gut. 1980. Vol. 21. P. 829-834.

17. Silk D.B.A., Fairclough P.D., Clark M. L. et al. Uses of a peptide rather than a free amino acid nitrogen source in chemically defined elemen­tal diets // JPEN J. Parenter. Enteral Nutr. 1980. Vol. 4. P. 548-553.

18. Grimble G.K., Keohane P.P., Higgins B.E. et al. Effect of peptide chain length on amino acid and nitrogen absorption from two lactalbumin hydrolysates in the normal human jejunum // Clin. Sci. 1986. Vol. 71. P. 65-69.

19. Rerat A., Vaissade P., Vaugelade P. Absorption kinetics of dietary hydrolysis products in conscious pigs given diets with different amounts of fish protein 1. Amino-nitrogen and glucose // Br. J. Nutr. 1988. Vol. 60, N 1. P. 91-104.

20. Пичугина И.О., Ветчинникова О.Н., Верещагина В.М., Гаппаров М.М., Ватазин А.В. Использование искусственных белковых смесей для нутритивной поддержки больных с хронической почечной недостаточностью, находящихся на перитонеальном диализе // Вопр. питания. 2008. Т. 77, № 2. С. 44-50.

21. Богатова О.В., Догарева Н.Г. Химия и физика молока. Оренбург : ГОУ ОГУ, 2004. 137 c.

22. Sankaranarayanan S., de la Llera-Moya M., Drazul-Schrader D., Phil­lips M.C, Kellner-Weibel G., Rothblat G.H. Serum albumin acts as a shuttle to enhance cholesterol efflux from cells // J. Lipid Res. 2013. Vol. 54, N 3. P. 671-676.

23. Takenawa T., Takahashi K., Sun L.-C., Okazaki E., Osako K. The effect of ovalbumin on the protease activity // KnE Life Sciences, Int. Symposium on Aquatic Product Processing (ISAPPROSH). 2013. P. 39-41.

24. Namkung H., Leeson S. Effect of phytase enzyme on dietary nitro­gen-corrected apparent metabolizable energy and the ileal digest­ibility of nitrogen and amino acids in broiler chicks // Poult. Sci. 1999. Vol. 78, N 9. P. 1317-1319.

25. Amerah A.M., Gilbert C., Simmins P.H., Ravindran V. Influence of feed processing on the efficacy of exogenous enzymes in broiler diets // WPSJ. 2011. Vol. 67. P. 29-46.

26. Kocher A., Choct M., Ross G. et al. Effects of enzyme combinations on apparent metabolizable energy of corn-soybean meal-based diets in broilers // J. Appl. Poult. Res. 2003. Vol. 12. P. 275-283.

27. Feng X.Y., Cheng J., Jiang H. Relationship between amino acid avail­ability and hydrolyzed peptide quantity in poultry feed // J. China Agricult. Univ. 2002. Vol. 7, N 1. P. 107-113.

28. Wang L., Ma Q., Cheng J., Guo B., Yue H. Portal absorption of feed oligo-peptides in chickens // Asian-Australasian J. Anim. Sci. 2004. Vol. 17, N 9. P. 1277-1280.

29. Ravindran V. Advances and future directions in poultry nutrition: an overview // Korean J. Poult. Sci. 2012. Vol. 39, N 1. P. 53-62.

30. Chernousov A.D., Nikonova M.F., Sharova N.I., Mitin A.N., Litvina M.M., Sadchikov P.E. et al. Neolactoferrin as a stimulator of innate and adaptive immunity // Acta Naturae. 2013. Vol. 5, N 4. P. 71-77.

31. Goldman I.L., Georgieva S.G., Gurskiy Y.G., Krasnov A.N., Deykin A.V., Popov A.N. et al. Production of human lactoferrin in animal milk // Biochem. Cell Biol. 2012. Vol. 90, N 3. P. 513-519.

32. Merrifield R.B., Gutte B. The synthesis of ribonuclease A // J. Biol. Chem. 1971. Vol. 246. P. 1922-1941.

33. Aldrich J.V., Kumar V., Dattachowdhury B. et al. Solid phase synthe­sis and application of labeled peptide derivatives: probes of receptor-opioid peptide interactions // Int. J. Pept. Res. Ther. 2008. Vol. 14, N 4. P. 315-321.

34. Olenina L.V., Kuzmina T.I., Sobolev B.N., Kuraeva T.E., Kolesanova E.F., Archakov A.I. Heparin binding sites of hepatitis C virus envelope proteins // J. Viral Hepat. 2005. Vol. 12, N 6. P. 584-593.

35. Гулевский, А.К., Релина, Л.И. Антифризные белки. Сообщение III: Регуляция, происхождение, стабильность и применение // Пробл. криобиологии. 2009. Т. 19, 3. С. 273-282.

36. Regand A., Goff H.D. Ice recrystallization inhibition in ice cream as affected by ice structuring proteins from winter wheat grass // J. Dairy Sci. 2006. Vol. 89, N 1. P. 49-57.

37. Zhang C., Zhang H., Wang L. et al. Improvement of texture proper­ties and flavor of frozen dough by carrot (Daucus carota) antifreeze protein supplementation // J. Agric. Food Chem. 2007. Vol. 55, N 23. P. 9620-9626.

38. Dixon R.A., Chopra I. Polymyxin B and polymyxin B nonapeptide alter cytoplasmic membrane permeability in Escherichia coli // J. Antimicrob. Chemother. 1986. Vol. 18, N 5. P. 557-563.

39. Попова Е.Ю., Минаева Л.П., Бирюков В.В. Влияние низина на кинетику термической инактивации споровых микроорганиз­мов // Биотехнология. 2008. 2. С. 69-73.

40. Cheigh C.I., Pyun Y.R. Nisin biosynthesis and its properties // Biotechnol. Lett. 2005. Vol. 27, N 21. P. 1641-1648.

41. Nehete J.Y., Bhambar R.S., Narkhede M.R., Gawali S.R. Natural proteins: Sources, isolation, characterization and applications //

Pharmacogn. Rev. 2013. Vol. 7, N 14. P. 107-116.

42. Mad-Ali S., Benjakul S., Prodpran T., Maqsood S. Characteristics and gel properties of gelatin from goat skin as influenced by alkaline-pretreatment conditions // Asian-Australas J. Anim. Sci. 2016. Vol. 29, N 6. P. 845-854.

43. Bhat R., Karim A.A. Towards producing novel fish gelatin films by combination treatments of ultraviolet radiation and sugars (ribose and lactose) as cross-linking agents // J. Food Sci. Technol. 2014. Vol. 51, N 7. P. 1326-1333.

44. de Souza P.M., de Oliveira Magalhaes P. Application of microbial a-amylase in industry - A Review // Braz. J. Microbiol. 2010. Vol. 41, N 4. P. 850-861.

45. Sivaramakrishnan S., Gangadharan D., Nampoothiri K.M. et al. a-Amylases from microbial sources-an overview on recent devel­opments // Food Technol. Biotechnol. 2006. Vol. 44. P. 173-184.

46. Reddy N.S., Nimmagada A., Sambasiva Rac R.S. An over view of the microbial alpha amylase minireview // Afr. J. Biotechnol. 2003. Vol. 2. P. 645-648.

47. Burhan A., Nisa U., Gokhan C. et al. Enzymatic properties of novel thermostable, thermophilic, alkaline and chelator resistant amylase from alkaliphilic Bacillus sp. isolate ANT-6 // Process Biochem. 2003. Vol. 38. P. 1397-1403.

48. Pandey A., Nigam P., Soccol C.R. et al. Advances in microbial amylases // Biotechnol. Appl. Biochem. 2000. Vol. 31. P. 135-152.

49. Yang H., Liu L., Li J. et. al. Heterologous expression, biochemical characterization, and overproduction of alkaline a-amylase from Bacillus alcalophilus in Bacillus subtilis // Microb. Cell Fact. 2011. Vol. 10. P. 77.

50. Fernandes P. Enzymes in food processing: A Condensed Overview on Strategies for Better Biocatalysts // Enzyme Res. 2010. Vol. 2010. Article ID 862537.

51. Thakur M.S., Ragavan K.V. Biosensors in food processing // J. Food Sci. Technol. 2013. Vol. 50, N 4. P. 625-641.

52. Pokrovskaya M.V., Aleksandrova S.S., PokrovskyV.S., Veselovsky A.V., Grishin D.V., Abakumova O.Y. et al. Identification of func­tional regions in the rhodospirillum rubrum L-asparaginase by site-directed mutagenesis // Mol. Biotechnol. 2015. Vol. 57, N 3. P. 251-264.

53. Sokolov N.N., Eldarov M.A., Pokrovskaya M.V., Aleksandrova S.S., Abakumova O.Y., Podobed O.V. et al. Bacterial recombinant L-asparaginases: properties, structure and anti-proliferative activity // Bio­chemistry (Moscow). Supplement Series B: Biomedical Chemistry. 2015. Vol. 9, N 4. P. 325-338.

54. Бедных Б.С., Гаппаров М.М.-Г., Никольская Г.В., Соколов А.И., Раманаускас И.Р., Киселев А.Ю. Гликозилирование белков в продуктах детского питания // Мол. пром-сть. 2014. № 12. С. 68-69.

55. Zuo S., Zhang T., Jiang B., Mu W. Reduction of acrylamide level through blanching with treatment by an extremely thermostable L-asparaginase during French fries processing // Extremophiles. 2015. Vol. 19, N 4. P. 841-851.

56. Tamanna N., Mahmood N. Food processing and maillard reaction products: effect on human health and nutrition // Int. J. Food Sci. 2015. P. 1-6. Article ID 526762.

57. Johnson M.E., Lucey J.A. Major technological advances and trends in cheese // J. Dairy Sci. 2006. Vol. 89, N 4. P. 1174-1178.

58. Starovoitova V.V., Velichko T.I., Baratova L.A. et al. A comparative study of functional properties of calf chymosin and its recombinant forms // Biochemistry (Moscow). 2006. Vol. 71, N 3. P. 320-324.

59. Крахмалева Т. М., Манеева Э. Ш., Халитова Э. Ш. Ферментные препараты в пищевой промышленности // Материалы Всерос. науч.-метод. конф. "Университетский комплекс как региональ­ный центр образования, науки и культуры", 29-31 янв. 2014 г. Оренбург, 2014. С. 1233-1238.

60. El-Hofi M., El-Tanboly E-S., Abd-Rabou N.S. Industrial application of lipases in cheese making: A Review // Internet J. Food Saf. 2011. Vol. 13. P. 293-302.

61. Degheidi M.A., Abd Rabou N.S., Ismail A.A. Improvement of Domiati cheese quality during pickling using jack fruit lipase // Egypt. J. Dairy Sci. 1998. Vol. 26. P. 103-115.

62. Penasa M., Toffanin V., Cologna N. et al. Effects of dairy factory, milk casein content and titratable acidity on coagulation properties in Trentingrana dairy industry // J. Dairy Res. 2016. Vol. 83, N 2. P. 242-248.

63. Audic J., Chaufer B., Daufin G. Non-food applications of milk com­ponents and dairy co-products: A Review // Lait. 2003. Vol. 83, N 6. P. 417-438.

64. Kinsella J.E., Whitehead D.M., Brady J., Bringe N.A. Milk proteins: possible relationships of structure and function // Developments in Dairy Chemistry-4-Functional Milk Proteins / ed. P.F. Fox. London : Elsevier Appl. Sci., 1989. P. 55-95.

65. Ладодо К.С. Руководство по лечебному питанию детей. М. : Медицина, 2000. 384 с.

66. Cavataio F., Guandalini S. Cow's milk allergy // Essential Pediatric Gastroenterology, Hepatology, and Nutrition. New York : McGraw-Hill, 2005. P. 175-192.

67. Гришин Д.В., Никитин А.В. Перспективы профилактики и лечения синдрома мальабсорбции // Антибиотики и химиотер. 2009. 3-4. С. 49-51.

68. Heyman M.B. Lactose intolerance in infants, children, and adoles­cents // Pediatrics. 2006. Vol. 118, N 3. P. 1279-1286.

69. Mitrovic A., Mirkovic B., Sosic I., Gobec S., Kos J. Inhibition of endopeptidase and exopeptidase activity of cathepsin B impairs extracellular matrix degradation and tumour invasion // Biol. Chem. 2016. Vol. 397, N 2. P. 165-174.

70. Kaneko J., Harvey J.W., Bruss M.L. Clinical Biochemistry of Domes­tic Animals. 6th ed. London: Academic Press, 2008. 916 p.

71. Мирошникова Е.П., Богатова О.В., Стадникова С.В. Физико-химические и биохимические основы производства мяса и мясных продуктов. Оренбург : ГОУ ОГУ, 2005. 246 c.

72. Datukishvili N., Kutateladze T., Gabriadze I. et al. New multiplex PCR methods for rapid screening of genetically modified organisms in foods // Front. Microbiol. 2015. Vol. 6. P. 757.

73. Spychaj A., Mozdziak P.E., Pospiech E. PCR methods in meat species identification as a tool for the verification of regional and traditional meat products // Acta Sci. Pol. Technol. Aliment. 2009. Vol. 8, N 2. P. 5-20.

74. Rodriguez-Lazaro D., Cook N., Hernandez M. Real-time PCR in food science: PCR diagnostics // Curr. Issues Mol. Biol. 2013. Vol. 15. P. 39-44.

75. Gaskin F.E., Taylor S.L. Sandwich enzyme-linked immunosorbent assay (ELISA) for detection of cashew nut in foods // J. Food Sci. 2011. Vol. 76, N 9. P. 218-226.

76. Asensio L., Gonzalez I., Garcia T., Martin R. Determination of food authenticity by enzyme-linked immunosorbent assay (ELISA) // Food Control. 2008. Vol. 19, N 1. P. 1-8.

77. Ansfield M., Reaney S.D., Jackman R. Production of a sensitive immunoassay for detection of ruminant and porcine proteins, heated to >130 C at 2.7 bar, in compound animal feedstuffs // Food Agric. Immunol. 2000. Vol. 12. P. 273-284.

78. Paul M., Abrial D., Jarrige N. et al. Bovine spongiform encephalopathy and spatial analysis of the feed industry // Emerg. Infect. Dis. 2007. Vol. 13, N 6. P. 867-872.

79. Morley R.S., Chen S., Rheault N. Assessment of the risk factors related to bovine spongiform encephalopathy // Rev. Sci. Tech. 2003. Vol. 22, N 1. P. 157-178.

80. Жиндамонгкон К. Как удешевить рацион птицы без потери ее продуктивности // Комбикорма. 2014. 6. С. 72-73.

81. Кассамединов А.И., Разумовская Р.Г. Повышение питательной ценности кормов, применяемых в птицеводстве // Вестн. АГТУ. 2008. 3 (44). С. 110-114.

82. Adedokun S.A., Adeola O., Parsons C.M., Lilburn M.S., Applegate T.J. Standardized ileal amino acid digestibility of plant feedstuffs in broiler chickens and turkey poults using a nitrogen-free or casein diet // Poult. Sci. 2008. Vol. 87, N 12. P. 2535-2548.

83. Тарасов Н.В. Эффективность использования разных уровней лизина в комбикормах для бройлеров : автореф. дис. ... канд. с.-х. наук. М., 2009.

84. Hermann T. Industrial production of amino acids by coryneform bacteria // J. Biotechnol. 2003. Vol. 104, N 1-3. P. 155-172.

85. Leuchtenberger W., Huthmacher K., Drauz K. Biotechnological production of amino acids and derivatives: current status and pros­pects // Appl. Microbiol. Biotechnol. 2005. Vol. 69, N 1. P. 1-8.

86. Wang L., Ma Q., Cheng J., Guo B., Yue H. Portal absorption of feed oligo-peptides in chickens // Asian-Australasian J. Anim. Sci. 2004. Vol. 17, N 9. P. 1277-1280.

87. Grishin D.V., Sokolov N.N. Defensins are natural peptide antibiotics of higher eukaryotes // Biochemistry (Moscow). Supplement Series B: Biomedical Chemistry. 2014. Vol. 8, N 1. P. 11-18.

88. Li Y. Carrier proteins for fusion expression of antimicrobial peptides in Escherichia coli // Biotechnol. Appl. Biochem. 2009. Vol. 54, N 1. P. 1-9.

89. Rao S., Xu Z., Su Y. et al. Cloning, soluble expression, and produc­tion of recombinant antihypertensive peptide multimer (AHPM-2) in Escherichia coli for bioactivity identification // Protein Pept. Lett. 2011. Vol. 18, N 7. P. 699-706.

90. Cavalli S., Albericio F., Kros A. Amphiphilic peptides and their cross-disciplinary role as building blocks for nanoscience // Chem. Soc. Rev. 2010. Vol. 39, N 1. P. 241-263.

91. Adrio J.L., Demain A.L. Recombinant organisms for production of industrial products // Bioeng. Bugs. 2010. Vol. 1, N 2. P. 116-131.

92. Ling Z., Kang Z., Liu Y. et al. Improvement of catalytic efficiency and thermostability of recombinant Streptomyces griseus trypsin by introducing artificial peptide // World J. Microbiol. Biotechnol. 2014. Vol. 30, N 6. P. 1819-1827.

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

SCImago Journal & Country Rank
Scopus CiteScore
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Тутельян Виктор Александрович
Академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, научный руководитель ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии»

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»