Распространенность избыточной массы тела и ожирения у детей

Резюме

Рост распространенности избыточной масса тела и ожирения является актуальной проблемой не только у взрослых, но и у детей как в развитых, так и в развивающихся странах.

Цель настоящего исследования - анализ распространения избыточной массы тела и ожирения и других форм нарушения пищевого статуса у детей.

Материал и методы. Пищевой статус 17 329 детей в возрасте 2-18 лет оценивали по антропометрическим данным, полученным Росстатом в ходе Выборочного наблюдения рационов питания населения в 2018 г. Распространенность различных форм нарушений состояния питания оценивали по категориям Z-скоров, определенных по стандартам Всемирной организации здравоохранения.

Результаты. Популяционные средние и медианные величины Z-скоров во всех половозрастных группах не превышают ±0,5 по отношению к стандартам Всемирной организации здравоохранения, что свидетельствует о применимости стандартов к оценке пищевого статуса детей российской популяции. Высокая масса тела [масса тела для возраста (WAZ>2)] встречается у 7,6% детей, дефицит массы тела - у 2,6%. Частота низкорослости у мальчиков и девочек составляет соответственно 7,0 и 6,8%. Распространение избыточной массы тела и ожирения у мальчиков составляет соответственно 20,4 и 10,4%, тогда как у девочек - 15,4 и 7,6%. В общей популяции детей 2-18 лет распространение избыточной массы тела составляет 18%, а ожирения - 9,1%. Индекс недостаточности питания, включающий сумму частоты различных комбинаций низких Z-скоров (<-2), характеризующих дефицит массы тела, низкорослость, худощавость и их комбинации, составил 8,0%. Результаты многоуровневой логистической регрессии показали, что избыточная масса тела и ожирение обратно зависят от возраста, риск развития этих состояний ниже в городе, но выше у детей мужского пола по сравнению с женским полом.

Заключение. Для популяции детей 2-18 лет в Российской Федерации характерна низкая частота распространения форм недостаточности питания, таких как дефицит массы тела и худощавость. Однако распространение избыточной массы тела, включая ожирение, составляет 27,1%, что выше, чем в странах Европы (15,3-19,3%).

Ключевые слова:дети; пищевой статус; антропометрические показатели; распространение нарушений пищевого статуса; избыточная масса тела; ожирение

Финансирование. Научно-исследовательская работа по подготовке рукописи проведена за счет средств госбюджета на выполнение государственного задания по НИР FGMF-2022-0002.

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Для цитирования: Мартинчик А.Н., Лайкам К.Э., Козырева Н.А., Михайлов Н.А., Кешабянц Э.Э., Батурин А.К., Смирнова Е.А. Распространенность избыточной массы тела и ожирения у детей // Вопросы питания. 2022. Т. 91, № 3. С. 64-72. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2022-91-3-64-72

Основными формами нарушения состояния питания в детском возрасте являются задержка роста, дефицит массы тела, избыточная масса тела и ожирение. Эти состояния развиваются вследствие нарушения фактического питания и имеют неблагоприятные последствия для здоровья и развития детей, а также формируют долгосрочные риски для здоровья в зрелом возрасте [1, 2].

Важнейшим направлением исследования антропометрических параметров является оценка распространения избыточной массы тела и ожирения у детей, которые становятся все более распространенной проблемой не только в развитых [3-7], но и в развивающихся странах [8, 9].

Трудности оценки у детей прямых антропометрических параметров массы тела, длины тела (роста) или индекса массы тела (ИМТ) обусловлены их постоянной изменчивостью в процессе роста и требуют использования для сравнительных оценок определенных стандартов. С этой целью Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) разработала международные стандарты роста и развития детей в возрасте 0-5 лет - WHO Child Growth Standards [10, 11], а также опубликовала уточненные стандарты роста детей в возрасте 5-18 лет [12]. Для обеспечения доступного использования стандартов для оценки антропометрических параметров детей всех возрастов ВОЗ была разработана компьютерная программа AnthroPlus [13].

Цель настоящего исследования - анализ распространенности нарушений пищевого статуса детей России по антропометрическим параметрам, полученным при общероссийском обследовании рациона питания населения в 2018 г.

Материал и методы

Оценивали пищевой статус детей 2-18 лет (включительно) на основе антропометрических данных, полученных Росстатом в ходе Выборочного наблюдения рационов питания населения в 2018 г. [14]. Исследование охватывало 45 тыс. домохозяйств во всех субъектах РФ на основе случайной репрезентативной выборки домохозяйств. Всего обследованы 17 329 детей обоего пола. Рост измеряли портативными ростомерами с точностью до 0,1 см. Для взвешивания использовали напольные электронные весы, предварительно откалиброванные с точностью до 0,1 кг.

Для оценки пищевого статуса с использованием компьютерной программы AnthroPlus [13] использовали наиболее приемлемый для эпидемиологических исследований способ расчета Z-скоров антропометрических показателей. Z-скор означает число стандартных отклонений, или сигм (σ), на которое исследуемый показатель отличается от медианы стандартной популяции и вычисляется по уравнению:

Z-скор = (показатель ребенка - медиана стандартной популяции) /

стандартное отклонение в стандартной популяции (s).

Антропометрические показатели массы тела и роста в программе AnthroPlus преобразуются в стратифицированные по возрасту и полу Z-скоры: масса тела для возраста WAZ (weight for age Z-score), рост для возраста HAZ (height for age Z-score), ИМТ для возраста BAZ (body mass index Z-score for age).

После исключения помеченных программой АnthroPlus выпадающих необычных или биологически невозможных (нереальных) значений Z-скоров (n=335), свидетельствующих об ошибочных сведениях о массе тела, росте, дате обследования или рождения, в анализ были включенные данные 16 994 детей.

Распространенность различных форм нарушений состояния питания оценивали по категориям Z-скоров: дефицит массы тела определялся при WAZ <-2, задержка роста (низкорослость) - при HAZ <-2, худощавость - при BAZ <-2, избыточная масса тела - при 1< BAZ <2, ожирение - при BAZ >2.

Статистическую обработку данных осуществляли с помощью IBM SPSS Statistics v. 20.0 для Windows (IBM, США). Статистический анализ средних величин Z-скоров проводили в модели дисперсионного анализа ANOVA, а для оценки распространенности в % состояний питания использовали критерий χ2. Метод многоуровневой логистической регрессии использован для исследования связи между независимыми переменными (пол, возраст, место жительства) и распространением различных форм нарушений пищевого статуса детей, как зависимыми переменными. Статистически значимыми принимали различия между группами при р<0,05.

Результаты

В выборке детей 2-18 лет незначительно преобладали лица мужского пола - 51,4%. Доля городских детей была существенно выше, чем сельских: 67,5 и 32,5% соответственно.

Одним из критериев оценки применимости стандартов роста детей ВОЗ является отклонение медианных значений Z-скоров исследуемой популяции на величину не более ±0,5 [15, 16]. Как следует из данных, представленных в табл. 1, популяционные средние и медианные величины Z-скоров во всех половозрастных группах не превышают ±0,5. Исключение составляют данные детей возрастной группы 7-10 лет, где различия составляют по Z-скору ИМТ для возраста у мальчиков 0,60, а для обоего пола - 0,46. В целом по популяции распределение средних величин Z-скоров массы тела и ИМТ для возраста сдвинуто вправо, т.е. в положительную сторону, тогда как Z-скор роста для возраста близок к 0 или слабо отрицателен. Следует отметить, что Z-скор массы тела для возраста старше 10 лет не используется в системе стандартов физического развития детей ВОЗ, поэтому во всех иллюстрациях этот параметр для возраста старше 10 лет отсутствует.

Таблица 1. Статистические характеристики антропометрических индексов детей 2-18 лет в России

Table 1. Statistical characteristics of anthropometric indices of children (2-18 years old) in Russia

* - статистически значимые отличия (p<0,05) при сравнении с мужским полом.

* - p<0.05 when compared with males.

В табл. 2 представлено распределение в % категорий Z-скоров, характеризующих пищевой статус детей в зависимости от пола. Высокая масса тела детей (WAZ >2) встречается в 3 раза чаще, чем дефицит массы тела (WAZ <-2), при этом высокая масса тела чаще наблюдается у мальчиков. Частота категорий HAZ (низкорослость или высокий рост) не различается у мальчиков и девочек.

Распространение избыточной массы тела и ожирения значительно различается в зависимости от пола (см. табл. 2). У мальчиков избыточная масса и ожирение выявляются в 1,3 и 1,4 раза чаще, чем у девочек. В целом в общей популяции детей 2-18 лет распространение избыточной массы тела и ожирения составляет 27,1%.

Таблица 2. Распространенность (%) категорий Z-скоров антропометрических показателей детей России в зависимости от пола

Table 2. Prevalence (%) of Z-scores categories of anthropometric indicators in Russian children depending on gender

* - статистически значимые отличия (p<0,05) при сравнении с мужским полом согласно критерию χ2.

* - p<0.05 when compared with males, χ2 test.

Зависимость распространения состояний недостаточности или избыточности питания от возраста представлена в табл. 3. Частота высокой массы тела (WAZ >2) повышается с возрастом и имеет наибольшее значение у детей обоего пола в возрастной группе 6-10 лет. Частота дефицита массы тела не зависит от возраста. Частота ожирения (BAZ >2) имеет максимальные значения в возрастных группах 2-10 лет обоего пола, затем снижается до минимальных значений в 14-18 лет. Частота худощавости (низких величин BAZ <-2) также снижается с возрастом детей.

Таблица 3. Распространенность (%) категорий Z-скоров антропометрических показателей детей в зависимости от возраста

Table 3. Prevalence (%) of Z-scores categories of anthropometric indicators in Russian children depending on age

Анализ распространения низкорослости (HAZ <-2) показал (см. рисунок), что пики высокой частоты низкорослости выявляются у девочек в возрастной группе 10-14 лет, а у мальчиков - в группе 12-16 лет. Эти периоды характеризуются возрастным спуртом роста и полового созревания у девочек в 10,5-13 лет, у мальчиков в 11,5-14 лет. Таким образом, можно предположить запаздывание спурта роста у российских детей по сравнению со стандартами, но в дальнейшем с возрастом это отставание в росте устраняется и частота низкорослости подростков обоего пола снижается до приемлемых популяционных величин около 2%.

Частота низких величин антропометрических индексов (Z-скоры <-2) в зависимости от пола и возраста

Frequency of low values of anthropometric indices (Z-scores <-2) depending on gender and age

Для общей оценки распространения признаков недостаточности питания был сконструирован индекс недостаточности питания, включающий сумму частот различных комбинаций низких Z-скоров (<-2), характеризующих дефицит массы тела, низкорослость, худощавость и их комбинации. Из данных, представленных в табл. 4, следует, что только худощавость и низкорослость имеют заметные величины распространенности и вносят основной вклад в распространение недостаточности питания. В целом можно отметить, что частота распространения избыточной массы тела, включая ожирение, существенно выше, чем распространенность форм недостаточности питания.

Особо следует отметить распространение (3,5%) такого сочетания, как низкорослость и избыточная масса тела, включая ожирение. Эта комбинация признака недостаточности роста и избыточности питания одинаково распространена у девочек и мальчиков.

Таблица 4. Распространенность (%) сочетанных форм нарушения пищевого статуса в зависимости от пола

Table 4. Prevalence (%) of combined forms of nutritional disorders depending on the gender

* - статистически значимые отличия (p<0,05) при сравнении с мужским полом согласно критерию χ2.

* - p<0.05 when compared with males, χ2 test.

В табл. 5 представлены результаты анализа многоуровневой логистической регрессии различных форм нарушения пищевого статуса детей в зависимости от переменных возраста, пола и места жительства, выраженные в отношении шансов. Дефицит массы тела не зависит от включенных в регрессионную логистическую модель переменных. Высокая масса тела (WAZ >2) статистически значимо связана с возрастом и мужским полом. Шанс развития как низкорослости, так и высокого роста снижается с возрастом. Шанс низкорослости значительно ниже у городских детей по сравнению с сельскими. В то же время шанс высокого роста выше среди городских детей. Наибольшее значение имеет анализ отношения шансов для оценки риска развития избыточной массы тела и ожирения. Отдельно избыточная масса тела и ожирение, а также избыточная масса, включая ожирение, обратно зависят от возраста, риск развития этих состояний ниже в городе, но выше у детей мужского пола по сравнению с женским полом.

Таблица 5. Многоуровневый логистический регрессионный анализ риска нарушений пищевого статуса у детей

Table 5. Multilevel logistic regression analysis of the risk of nutritional disorders in children

Обсуждение

Настоящая работа является исследованием, оценивающим распространение избыточной массы тела и ожирения в популяции детей в России в возрасте 2-18 лет (включительно), по данным выборочного кросс-секционного обследования во всех регионах страны. Наиболее характерными признаками обследованной выборки детей являются высокие положительные средние значения Z-скора массы тела для возраста (WAZ) и в меньшей степени ИМТ для возраста (BAZ). Однако популяционные средние и медианные величины Z-скоров лиц обоего пола не превышают стандарты на ±0,5, что обосновывает возможность использования стандартов ВОЗ для анализа пищевого статуса детской популяции России. Это мнение поддерживают и другие отечественные авторы [17, 18].

Достоинством настоящего исследования является получение статистических количественных данных по распространенности двух полюсов нарушений пищевого статуса - недостаточности и избыточности питания - и их сравнение с международными показателями. Стандарты роста детей ВОЗ 2006 и 2007 гг. получили одобрение в 125 из 219 стран, опрошенных в апреле 2011 г., включая развитые страны [19-21]. Тем не менее опубликован ряд исследований, показывающих, что стандарты роста ВОЗ отличаются от национальных справочных таблиц роста детей. Эти различия отметили в Дании [22], Нидерландах [16], Польше [23], Германии [24], Бельгии и Норвегии [25]. Население этих стран характеризуется высоким ростом, и у значительной части детей HAZ >+2. В странах, население которых характеризуется относительно низким ростом, более высокая доля детей попадает в группу низкорослых, как это показано на примере Японии [26]. В то же время для детей-китайцев, проживающих в Гонконге [27], а также в Китае [28], стандарты ВОЗ расценили как приемлемые.

Широкомасштабные популяционные исследования распространения нарушений пищевого статуса детей проводятся нечасто, чем обусловлено отсутствие в обсуждении большого числа цитирований литературы 2-5-летней давности. В обсуждение не включали исследования, проведенные на отдельных изолированных группах детей.

Существующий консенсус относительно абсолютных величин ИМТ, как обоснованного критерия распространения ожирения у взрослых не применим для детей и подростков [29], вследствие существенных изменений ИМТ в зависимости от возраста детей. Поэтому в стандартах ВОЗ диагностика избыточной массы тела и ожирения основывается на величине Z-скора ИМТ для возраста, которая оценивает ИМТ в данной точке возраста. Большинство стран признает значение и актуальность использования новых стандартов ВОЗ для оценки распространения избыточной массы тела и ожирения у детей по Z-скору BAZ [19, 20].

Строго говоря, антропометрические стандарты ВОЗ описывают параметры, которые должны быть (или желательны) у детей, проживающих в оптимальных для реализации роста и развития условиях, а не параметры роста и развития детей в данное время в каких-то странах (популяциях). В этом основная сущность стандартов роста и развития детей ВОЗ.

Как показал расчет индекса недостаточности питания, распространенность всех форм недостаточности питания в популяции детей России составила 8,0%. Подобная конструкция индекса недостаточности питания обнаружена нами только в одной публикации из Ганы, где у детей в возрасте 0,5-5 лет этот индекс составил, по данным разных исследований, 30-45% [30]. Таким образом, наши данные дают несравнимо меньший индекс недостаточности питания, чем в развивающихся странах. Сведения о частоте сочетанных форм недостаточности питания в развитых странах отсутствуют.

По полученным данным, распространение избыточной массы тела и ожирения у детей 2-18 лет составляет в целом соответственно 18,0 и 9,1%, т.е. в сумме избыточная масса тела, включая ожирение, встречается у 27,1% детей России. Эти величины сопоставимы с данными других отечественных авторов о распространении ожирения среди подростков [18, 31, 32]. Также близкие величины распространенности избыточной массы тела, включая ожирение, выявлены в арабских странах и странах Средиземноморья - 30 и 25% соответственно [4, 33]. В то же время частота избыточной массы тела, включая ожирение, среди детей 2-13 лет в Атлантической и Центральной Европе составляет соответственно 19,3 и 15,3% [34].

Заключение

По антропометрическим параметрам популяция детей РФ характеризуется низкой частотой распространения форм недостаточности питания, таких как дефицит массы тела и худощавость. Однако распространение избыточной массы тела и ожирения выше, чем в европейских странах, и приближается к распространению этих форм нарушения пищевого статуса в средиземноморских и арабских странах. Стандарты роста детей, разработанные ВОЗ, обеспечивают возможность международного сравнения и мониторинга данных по ожирению и недостаточности питания.

Литература

1. Williams A.M., Suchdev P.S. Assessing and improving childhood nutrition and growth globally // Pediatr. Clin. North Am. 2017. Vol. 64. P. 755-768. DOI: https://doi.org/10.1016/j.pcl.2017.03.001

2. Initiatives Development. 2018 Global Nutrition Report: Shining a light to spur action on nutrition. Bristol, UK : Development Initiatives, 2018. URL: https://www.unscn.org/uploads/web/news/2018-Global-Nutrition-Report.pdf

3. de Onis M., Blössner M., Borghi E. Global prevalence and trends of overweight and obesity among preschool children // Am. J. Clin. Nutr. 2010. Vol. 92. Р. 1257-1264. DOI: https://doi.org/10.3945/ajcn.2010.29786

4. Ng M., Fleming T., Robinson M., Thomson B., Graetz N., Margono C. et al. Global, regional, and national prevalence of overweight and obesity in children and adults during 1980-2013: a systematic analysis for the Global Burden of Disease Study 2013 // Lancet. 2014. Vol. 384, N 9945. Р. 766-781. DOI: https://doi.org/10.1016/S0140-6736(14)60460-8

5. Williams J., Buoncristiano M., Nardone P., Rito AI., Spinelli A., Hejgaard T. et al. Snapshot of European Children’s Eating Habits: Results from the Fourth Round of the WHO European Childhood Obesity Surveillance Initiative (COSI) // Nutrients. 2020. Vol. 12, N 8. P. 2481. DOI: https://doi.org/10.3390/nu12082481

6. Spinelli A., Buoncristiano M., Nardone P., Starc G., Hejgaard T., Júlíusson P.B. et al. Thinness, overweight, and obesity in 6- to 9-year-old children from 36 countries. The World Health Organization European Childhood Obesity Surveillance Initiative - COSI 2015-2017 // Obes. Rev. 2021. Vol. 22, suppl. 6. Article ID e13214. DOI: https://doi.org/10.1111/obr.13214

7. Buoncristiano M., Spinelli A., Williams J., Nardone P., Rito A.I., García-Solano M. et al. Childhood overweight and obesity in Europe: changes from 2007 to 2017 // Obes. Rev. 2021. Vol. 22, suppl. 6. Article ID e13226. DOI: https://doi.org/10.1111/obr.13226.

8. Wang Y., Lim H. The global childhood obesity epidemic and the association between socio-economic status and childhood obesity // Int. Rev. Psychiatry. 2012. Vol. 24, N 3. P. 755-768. DOI: https://doi.org/10.3109/09540261.2012.688195

9. Tzioumis E., Kay M.C., Bentley M.E., Adair L.S. Prevalence and trends in the childhood dual burden of malnutrition in low- and middle-income countries, 1990-2012 // Public Health Nutr. 2016. Vol. 19. P. 1375-1388. DOI: https://doi.org/10.1017/S1368980016000276

10. de Onis M., Onyango A.W., Borghi E., Garza C., Yang H.; WHO Multicentre Growth Reference Study Group. Comparison of the World Health Organization (WHO) child growth standards and the National Center for Health Statistics/WHO international growth reference: implications for child health programmes // Public Health Nutr. 2006. Vol. 9, N 7. P. 942-947. DOI: https://doi.org/10.1017/PHN20062005

11. WHO Multicenter Growth Reference Study Group. WHO Child Growth Standards: Length/height-for-age, weight-for-age, weight-for-length, weight-for-height, and body mass index-for-age: methods and development. Geneva : WHO, 2006.

12. de Onis M., Onyango A.W., Borghi E., Siyam A., Nishida C., Siekmann J. Development of a WHO growth reference for school-aged children and adolescents // Bull. World Health Organ. 2007. Vol. 85. P. 660‑667. DOI: https://doi.org/10.1590/S0042-96862007000900010.

13. WHO AnthroPlus for Personal Computers Manual. Software for assessing growth of the world’s children and adolescents. Geneva : WHO, 2009. URL: http://www.who.int/growthref/tools/en/

14. Федеральная служба государственной статистики. Выборочное наблюдение рациона питания населения РП-2018. URL: http://www.gks.ru/

15. WHO Multicentre Growth Reference Study Group. Assessment of differences in linear growth among populations in the WHO Multicentre Growth Reference Study // Acta Paediatr. Suppl 2006. Vol. 450. P. 56-65. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1651-2227.2006.tb02376.x.

16. van Buuren S., van Wouwe J.P. WHO child growth standards in action // Arch. Dis. Child. 2008. Vol. 93. P. 549-551. DOI: https://doi.org/10.1136/adc.2007.119826

17. Васюкова О.В. Ожирение у детей и подростков: критерии диагноза // Ожирение и метаболизм. 2019. Т. 16, № 1. С. 70-73. DOI: https://doi.org/10.14341/omet10170

18. Khasnutdinova S.L., Grjibovski A.M. Prevalence of stunting, underweight, overweight and obesity in adolescents in Velsk district, north-west Russia: a crosssectional study using both international and Russian growth references // Public Health. 2010. Vol. 124. P. 392-397. DOI: https://doi.org/10.1016/j.puhe.2010.03.017

19. de Onis M., Onyango A., Borghi E., Siyam A., Blossner M., Lutter C. et al. Worldwide implementation of the WHO Child Growth Standards // Public Health Nutr. 2012. Vol. 15. P. 1603-1610. DOI: https://doi.org/10.1017/S136898001200105X.

20. Park A.L., Tu K., Ray J.G.; Canadian Curves Consortium. Differences in growth of Canadian children compared to the WHO 2006 Child Growth Standards // Paediatr. Perinat. Epidemiol. 2017. Vol. 31. P. 452-462. DOI: https://doi.org/10.1111/ppe.12377

21. Wright C., Lakshman R., Emmett P., Ong K.K. Implications of adopting the WHO 2006 Child Growth Standard in the UK: two prospective cohort studies // Arch. Dis. Child. 2008. Vol. 93. P. 566-569. DOI: https://doi.org/10.1136/adc.2007.126854

22. Tinggaard J, Aksglaede L, Sorensen K, Mouritsen A, Wohlfahrt-Veje C. The 2014 Danish references from birth to 20 years for weight and body mass index // Acta Paediatr. 2014. Vol. 103. P. 214-224. DOI: https://doi.org/10.1136/adc.2007.126854

23. Kulaga Z., Grajda A., Gurzkowska B., Gozdz M., Wojtylo M. Polish 2012 growth references for preschool children // Eur. J. Pediatr. 2013. Vol. 172. P. 753-761. DOI: https://doi.org/10.1007/s00431-013-1954-2

24. Rosario A.S., Schienkiewitz A., Neuhauser H. German height references for children aged 0 to under 18 years compared to WHO and CDC growth charts // Ann. Hum. Biol. 2011. Vol. 38. P. 121-130. DOI: https://doi.org/10.3109/03014460.2010.521193

25. Juliusson P.B., Roelants M., Hoppenbrouwers K., Hauspie R., Bjerknes R. Growth of Belgian and Norwegian children compared to the WHO growth standards: prevalence below −2 SD and above +2 SD and the effect of breastfeeding // Arch. Dis. Child. 2011. Vol. 96. P. 916-921. DOI: https://doi.org/10.1136/adc.2009.166157

26. Mikako I., Nobutake M., Takayama J.I., Tomonobu H. WHO 2006 Child Growth Standards overestimate short stature and underestimate overweight in Japanese children // J. Pediatr. Endocrinol. Metab. 2018. Vol. 31. P. 33-38. DOI: https://doi.org/10.1515/jpem-2017-0303

27. Hui L.L., Schooling C.M., Cowling B.J., Leung S.S., Lam T.H. Are universal standards for optimal infant growth appropriate? Evidence from a Hong Kong Chinese birth cohort // Arch. Dis. Child. 2008. Vol. 93. P. 561-565. DOI: https://doi.org/10.1136/adc.2007.119826

28. Zhang Y.-Q., Li H., Wu H.-H., Zong X.-N. Stunting, wasting, overweight and their coexistence among children under 7 years in the context of the social rapidly developing: findings from a population-based survey in nine cities of China in 2016 // PLoS One. 2021. Vol. 16, N 1. Article ID e0245455. DOI: https://doi.org/10.1371/journal.pone.0245455

29. Cole T.J., Bellizzi M.C., Flegal K.M., Dietz W.H. Establishing a standard definition for child overweight and obesity worldwide: international survey // Br. Med. J. 2000. Vol. 320. P. 1240-1243. DOI: https://doi.org/10.1136/bmj.320.7244.1240

30. Kuwornu J.P., Amoyaw J., Manyanga T., Cooper E.J., Donkoh E., Nkrumah A. Measuring the overall burden of early childhood malnutrition in Ghana: a comparison of estimates from multiple data sources // Int. J. Health Policy Manag. 2020. DOI: https://doi.org/10. 34172/ijhpm.2020.253

31. Мельниченко Г.А., Бутрова С.А., Савельева Л.В., Чеботникова Т.В. Распространенность избыточного веса и ожирения в популяции московских подростков // Ожирение и метаболизм. 2006. Т. 3, № 2. С. 25-31. DOI: https://doi.org/10.14341/2071-8713-4863

32. Дедов И.И., Мельниченко Г.А., Бутрова С.А., Савельева Л.В., Бодавели О.В., Буйдина Т.А. и др. Ожирение у подростков в России // Ожирение и метаболизм. 2006. Т. 3, № 4. С. 30-34. DOI: https://doi.org/10.14341/2071-8713-5141

33. Hammad S.S., Berry D.C. The child obesity epidemic in Saudi Arabia: a review of the literature // J. Transcult. Nurs. 2017. Vol. 28, N 5. P. 505-515. DOI: https://doi.org/10.1177/1043659616668398

34. Garrido-Miguel M., Cavero-Redondo I., Álvarez-Bueno C., Rodríguez-Artalejo F., Moreno L.A., Ruiz J.R. et al. Prevalence and trends of overweight and obesity in European children from 1999 to 2016: a systematic review and meta-analysis // JAMA Pediatr. 2019. Vol. 173, N 10. Article ID e192430. DOI: https://doi.org/10.1001/jamapediatrics.2019.2430

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

SCImago Journal & Country Rank
Scopus CiteScore
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Тутельян Виктор Александрович
Академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, научный руководитель ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии»

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»