Обеспеченность кальцием девочек-подростков и сахарозо-лактозный дисбаланс в питании

Резюме

Обеспечение кальциевого гомеостаза - сложный метаболический процесс, его нарушение, особенно в детском и подростковом возрасте, проявляется многочисленными изменениями функций большинства систем организма, которые трудно восстановить в более поздние периоды жизни.

Цель работы - изучение особенностей потребления кальция и дисахаридов девочками-подростками и выявление физиолого-биохимических механизмов влияния сахарозо-лактозного дисбаланса (СЛД) на уровень обеспеченности кальцием.

Материал и методы. Проведено многоцентровое поперечное исследование, в котором на добровольной основе в осенний период приняли участие девочки-подростки в возрасте 11-14 лет без установленного диагноза лактазной недостаточности (n=136, среди них 40 адыгеек, 45 чеченок и 51 представительница славянских национальностей), проживающие в городских условиях. Проанализированы 3-дневные рационы питания, оценено наличие клинических симптомов недостаточности кальция и вкусовой чувствительности к сахарозе, рассчитаны индексы КПУз (сумма кариозных, пломбированных и удаленных постоянных зубов), исследован уровень кальциурии по пробе Сулковича в утренней порции мочи.

Результаты и обсуждение. Установлено, что потребление подростками молока и молочных продуктов не соответствует физиологическим нормам, а это приводит к уменьшению доли их вклада в обеспечение кальцием в 2,2 раза и риску недостаточного потребления молочного кальция (РНП Самол). В питании подростков, независимо от национальности и региона проживания, выявлен синдром СЛД: превышение уровня потребления добавленных сахаров в 1,4 раза и снижение уровня потребления лактозы в 2,1 раза по сравнению с оптимальным. Анализ данных в условных группах, вариабельных по сочетанию РНП Самол и СЛД разной степени выраженности (1НН - низкий РНП Самол|низкий СЛД; 2НУ - низкий РНП Самол|умеренный СЛД, 3УУ - умеренный РНП Самол|умеренный СЛД; 4УВ - умеренный РНП Самол|высокий СЛД и 5ВВ - высокий РНП Самол|высокий СЛД), показал, что более высокие уровни СЛД (группы 2НУ и 4УВ) при одинаковых уровнях РНП Самол (группы 1НН и 3УУ) снижают биодоступность и ухудшают метаболизм кальция, повышают распространенность и выраженность симптомов недостаточности кальция в 1,5 и 1,4 раза, стоматологических заболеваний, оцененных по индексу КПУз, в 1,2 и 1,6 раза. Распространенность низкой вкусовой чувствительности к сахарозе в группе 5ВВ в 1,4 раза больше в сравнении с группой 4УВ. На фоне избыточного потребления добавленных сахаров кальциурия статистически значимо не различается в группах с разным уровнем потребления кальция.

Заключение. На основании оценки фактических рационов у девочек-подростков выявлены синдром СЛД в питании и высокий РНП Самол. СЛД снижает обеспеченность кальцием, повышая распространенность среди девочек-подростков с умеренным и высоким РНП Самол симптомов недостаточности кальция.

Ключевые слова:кальций; молочный кальций; девочки; сахарозо-лактозный дисбаланс; биодоступность кальция; симптомы недостаточности кальция; кальциурия; кариес

Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие конфликтов интересов.

Вклад авторов. Концепция и дизайн исследования - Цикуниб А.Д.; сбор материала, проведение исследований - Цикуниб А.Д., Алимханова А.А, Шартан Р. Р., Езлю Ф.Н.; статистическая обработка данных - Езлю Ф.Н., Демченко Ю.А.; написание текста - Цикуниб А.Д., Алимханова А.А, Шартан Р. Р., Езлю Ф.Н.; редактирование текста - Цикуниб А.Д., Езлю Ф.Н., Демченко Ю.А.

Для цитирования: Цикуниб А.Д., Алимханова А.Х., Шартан Р.Р., Езлю Ф.Н., Демченко Ю.А. Обеспеченность кальцием девочек-подростков и сахарозо-лактозный дисбаланс в питании // Вопросы питания. 2022. Т. 91, № 4. С. 64-73. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2022-91-4-64-73

Кальций относится к макроэлементам, выполняющим целый ряд жизненно важных физиолого-биохимических функций, необходимых для нормальной жизнедеятельности практически всех органов и систем организма, в том числе для формирования костной ткани и зубов [1, 2]. Уровень кальция в крови - одна из важнейших биохимических констант, поддержание которой в краткосрочной перспективе гораздо важнее для выживания человека, чем общий кальций в организме, и поскольку костная ткань, с одной стороны, содержит большую часть кальция в организме, а с другой - ее структура обеспечивает достаточно легкий обмен ионами кальция с окружающими тканевыми жидкостями, именно этот компартмент в первую очередь в условиях недостаточного поступления кальция с пищей или снижения его биодоступности компенсирует любое снижение внеклеточного кальция за счет минералов кости [3, 4]. В связи с этим недостаточная обеспеченность кальцием, особенно в детском и подростковом возрасте, может приводить к нарушению нормального формирования скелета, проявляющемуся, как правило, заболеваниями опорно-двигательного аппарата, а также изменениями осанки и дисгармоничным развитием [2]. Одними из первых симптомов дефицита кальция являются прогрессирующий кариес и пародонтит [5, 6]. Гипокальциемия как показатель отрицательного баланса в детском и подростковом возрасте выступает определяющим фактором риска перелома костей, особенно у женщин, что делает чрезвычайно актуальной проблему адекватной обеспеченности кальцием девочек-подростков [4, 7].

Многочисленными исследованиями установлено, что важнейшими и относительно недорогими источниками кальция для народностей, у которых эволюционно сформировалась лактазная персистенция, являются молоко и молочные продукты и показано, что уменьшение потребления именно данной группы продуктов - фактор риска недостаточности кальция в рационе питания, особенно у детей и подростков [8-10].

Причиной гипокальциемии может выступить не только недостаточное потребление кальция, но и поступление с пищей ряда нутриентов, влияющих на его биодоступность, к которым, как наиболее часто описывается в литературе, относятся витамин D и фосфор [11, 12].

Сложность интегративных реакций организма человека, направленных на поддержание кальциевого гомеостаза, с одной стороны, а с другой - существенные нарушения в структуре и качестве питания подростков, меняющие макро- и микронутриентный профиль рациона в сравнении с физиологическими нормами, делают актуальным поиск и обоснование пищевых факторов, оказывающих существенное влияние на обеспеченность кальцием.

Цель исследования - изучение особенностей потребления кальция и дисахаридов девочками-подростками и выявление физиолого-биохимических механизмов влияния сахарозо-лактозного дисбаланса (СЛД) на уровень обеспеченности кальцием.

Материал и методы

Проведено многоцентровое поперечное исследование, в котором приняли участие девочки-подростки в возрасте 11-14 лет (n=136, из них адыгеек - 40, чеченок - 45, славянских национальностей - 51), проживающие в городских условиях. Исследования проведены в осенний период.

Все процедуры, выполненные в исследовании, соответствуют этическим стандартам национального комитета по исследовательской этике и Хельсинкской декларации 1964 г. и ее последующим изменениям.

Критерии включения в исследование: возраст 11- 14 лет, женский пол, I-II группы здоровья, наличие информированного согласия родителей.

Критерии исключения: установленный диагноз лактазной недостаточности.

У девочек опросным методом оценивали частоту потребления средних порций пищевых продуктов (ежедневно, 2-3 раза в неделю, 2-3 раза в месяц и менее 1 раза в месяц), обеспечивающих наибольший уровень потребления сахарозы, лактозы и кальция. Вопросник включал 85 наименований продуктов и блюд, в том числе национальных продуктов традиционной адыгской и чеченской кухни, наиболее представленных в рационах питания подростков согласно Базе данных фактического питания различных групп населения лаборатории нутрициологии, экологии и биотехнологии Научно-исследовательского института комплексных проблем ФГБОУ ВО "Адыгейский государственный университет". Величину потребления продуктов и блюд переоценивали по сравнению с данными, полученными при анализе 3-дневных рационов питания (включая 1 выходной), представленных родителями девочек, прошедшими предварительный инструктаж по регистрации количества потребленной подростками пищи. Эксперты лаборатории обрабатывали анкеты, переводили бытовые меры массы и объема в граммы и миллилитры, по справочным таблицам [13] рассчитывали содержание в рационах питания кальция, лактозы, сахарозы и калорийность, а также долю вклада молочных продуктов в обеспечение данными нутриентами. Полученные результаты оценивали согласно рекомендациям по рациональным нормам потребления пищевых продуктов (приказ Минздрава России "Об утверждении рекомендаций по рациональным нормам потребления пищевых веществ и продуктов, отвечающих современным требованиям здорового питания" от 19.08.2016 № 614) и в сравнении с нормами физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для данной возрастной группы (МР 2.3.1.0253-21 "Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации").

Уровень обеспеченности девочек-подростков кальцием определяли по индексу КПУз, уровню кальциурии и комплексу симптомов недостаточности кальция [14]. Индексы КПУз рассчитывали на основании информации, представленной родителями от детского стоматолога о количестве у девочек кариозных (невылеченных) зубов (К), пломбированных (леченых) зубов (П), удаленных зубов или подлежащих удалению корней зубов (У), по формуле: индекс КПУз = К + П + У. Уровень кальциурии определяли по пробе Сулковича в утренней порции мочи, которую участницы собирали и доставляли в лабораторию согласно оговоренной ранее инструкции. Метод основан на визуальном определении помутнения, образующегося при смешивании пробы мочи, содержащей растворенные соли кальция, с реактивом Сулковича, в состав которого входит щавелевая кислота. Результаты оценивали по балльной шкале: 0 баллов (полное отсутствие помутнения) - отрицательный результат, 1-2 балла (слабое помутнение) - положительный результат (норма), 3 балла (сильное помутнение пробы) - резкоположительный результат, 4 балла (очень сильное помутнение пробы) - очень резкоположительный результат. Оценку симптомов недостаточности кальция проводили на основе разработанной экспертами лаборатории нутрициологии, экологии и биотехнологии НИИ КП ФГБОУ ВО "Адыгейский государственный университет" анкеты, включающей 11 наиболее характерных симптомов, по балльной системе: отсутствие симптома - 0 баллов, наличие симптома - 1 балл.

Уровень вкусовой чувствительности к сахарозе определяли на основе органолептической оценки шифрованных растворов сахарозы в концентрациях от 0,1 до 0,9%, при температуре 36,5 °С, способствующей наилучшему восприятию вкусовых веществ. Вначале подавали дистиллированную воду (контроль), затем растворы сахарозы в возрастающей концентрации. Участницы фиксировали в анкетах наличие вкусового возбуждения и характеризовали его качество и интенсивность. Оценку результатов проводили по следующей шкале: идентификация сладкого вкуса в растворах сахарозы с концентрацией 0,1-0,3% - высокий уровень вкусовой чувствительности к сладкому; 0,4-0,7% - нормальный; 0,8-0,9% - низкий. Также учитывались лица, которые не смогли идентифицировать сладкий вкус ни в одном из представленных растворов сахарозы.

По индексу КПУз, кальциурии, симптомам недостаточности кальция и вкусовой чувствительности сравнивались условные группы, вариабельные по сочетанию риска недостаточного потребления молочного кальция (РНП Самол) и синдрома СЛД разной степени выраженности (группа 1НН - низкий РНП Самол|низкий СЛД; группа 2НУ - низкий РНП Самол|умеренный СЛД, группа 3УУ - умеренный РНП Самол|умеренный СЛД; группа 4УВ - умеренный РНП Самол|высокий СЛД и группа 5ВВ - высокий РНП Самол|высокий СЛД).

Статистическую обработку данных проводили с использованием программы Microsoft Excel 2019. По результатам исследований рассчитывали средние величины и стандартное отклонение (M±σ) при нормальном распределении признака, медиану и квартили (Me [P25; P75]) при распределении, отличном от нормального. Для качественных данных рассчитывали частоты и проценты, достоверность различий которых оценивали по критерию Фишера (φ). Взаимосвязь переменных оценивали по коэффициенту корреляции Пирсона (r), качественную оценку показателей тесноты связи проводили с помощью коэффициентов Пирсона и Спирмена.

Результаты и обсуждение

Анализ фактических рационов питания показал, что потребление молока и молочных продуктов девочками не соответствует рекомендуемым физиологическим нормам как по кратности и структуре, так и по количеству (табл. 1).

Так, ежедневное потребление молока, кефира и йогурта вместе взятых ниже рекомендуемого в 1,9 раза, при этом на долю молока приходится 28,8%, из них более половины в составе продуктов, на долю кефира - 18,7%, а йогурта - 52,5%. Среднесуточное потребление сметаны, сыра и творога соответственно в 1,7, 1,6 и 2,8 раза ниже рекомендуемых значений, а масла сливочного, с учетом как свободно потребляемого, так и в составе продуктов, в 1,6 раза выше физиологической нормы. В целом доля молока в среднесуточном молочном рационе подростков составляет всего 20,5% от общего объема потребляемых молочных продуктов, питьевого цельного молока - 11,6%.

Рекомендуемая в суточном рационе доля вклада молочных продуктов в обеспечение потребности девочек-подростков в кальции составляет 45,0%, или 540 мг, однако низкий уровень потребления молока и молочных продуктов приводит к снижению данного показателя в их рационе в 2,2 раза (табл. 2).

В потреблении дисахаридов выявляется существенный дисбаланс: в фактически складывающихся рационах питания девочек содержание лактозы в 2,1 раза меньше, чем должно потребляться с разнообразными молочными продуктами, при условии соответствия рациона современным требованиям здорового питания, а добавленного сахара, наоборот, в 1,36 раза больше верхнего физиологического уровня. При этом медиана потребления с молочными продуктами сахарозы, не свойственного молочным продуктам дисахарида, составляет 34,4% от общего потребления добавленного сахара. Корреляционный анализ показал, чем больше в рационах сахарозы и меньше лактозы, тем меньше как общего, так и молочного кальция: коэффициент корреляции с сахарозой -0,72 и -0,63, а с лактозой - 0,59 и 0,78 соответственно.

Анализ данных фактического питания не выявил статистически значимых различий в обеспечении кальцием и дисахаридами подростков разных национальностей, в связи с этим по уровню вероятностного риска недостаточного потребления РНП Самол в составе рациона питания и уровню СЛД было сформировано 5 условных групп (рис. 1): группа 1НН (n=20), группа 2НУ (n=15), группа 3УУ (n=30), группа 4УВ (n=22) и группа 5ВВ (n=49).

Сравнительный анализ распространенности симптомов недостаточности кальция в группах показал, что наибольший уровень выявляется среди подростков с умеренным и высоким РНП Самол и аналогичными уровнями СЛД (рис. 2).

Так, среди девочек-подростков с низким РНП Самол|низким СЛД распространенность симптомов недостаточности кальция меньше в 3,1 и 6,7 раза, чем среди девочек из группы 3УУ и группы 5ВВ соответственно, а также такие симптомы, как "спонтанно возникающие ощущения жжения и онемения в зоне вокруг рта", "внезапное сердцебиение, сопровождающееся неприятными ощущениями или страхом", "шишки на большом пальце" и "сколиоз" не выявлены. Девочки с синхронно низкими РНП Самол и СЛД реже в 1,33 раза, чем в группе 2НУ, в 1,78 раза, чем в группе 3УУ, в 2,43 раза, чем в группе 4УВ, и 2,86 раза, чем в группе 5ВВ, отмечают у себя "изменение осанки в худшую сторону", их реже, чем в группах 2НУ, 3УУ, 4УВ и 5ВВ, в 1,33, 2,00, 3,64, 4,69 раза "беспокоят судороги в ногах" и в 1,33, 2,67, 4,09, 4,49 раза "нарушения биоритма эвакуационной функции кишечника". У девочек во всех группах, кроме 1НН, отмечаются "периодические боли в костях и коленях".

СЛД усугубляет распространенность и выраженность симптомов недостаточности кальция. Так, в группах 2НУ и 4УВ, в сравнении с группами 1НН и 3УУ, при одинаковых уровнях РНП Самол, но более высоком СЛД, распространенность симптомов недостаточности кальция больше в 1,4 раза.

В группах 3УУ, 4УВ и 5ВВ более распространен кариес (соответственно у 76,7, 86,4 и 95,9% детей), который протекает с наибольшей интенсивностью (рис. 3), о чем свидетельствуют высокие индексы КПУз (в 2,8, 4,3 и 5,1 раза больше, чем у подростков с одновременно низким РНП Самол и СЛД).

СЛД усугубляет распространенность и интенсивность поражения зубов кариесом: в группах 2НУ и 4УВ, в сравнении с группами 1НН и 3УУ, при одинаковых уровнях РНП Самол, но более высоких значениях СЛД индекс КПУз выше, соответственно, в 1,24 и 1,55 раза.

Большинство девочек с одновременно низкими РНП Самол и СЛД проявляют нормальную (55,0%) и даже высокую (35,0%) способность к распознаванию сладкого вкуса, и, наоборот, у большинства девочек-подростков с одновременно высокими обоими показателями (69,4%) - низкую чувствительность к сахарозе (рис. 4).

По результатам экспресс-оценки метаболизма кальция в организме, нормальная кальциурия, свидетельствующая об адекватном уровне кальция в крови, выявлена у всех девочек-подростков из групп 1НН и у 70,0-73,5% - из остальных групп (табл. 3).

Гипокальциурия, свидетельствующая о гипокальциемии и вероятном дефиците витамина D, выявлена у 26,5-30,6% девочек-подростков из групп 3УУ, 4УВ и 5ВВ. У 1 подростка из группы 4УВ выявлены признаки гиперкальциурии.

Корреляционный анализ между содержанием в рационах питания кальция и дисахаридов, с одной стороны, и распространенностью симптомов недостаточности кальция и вкусовой чувствительностью, с другой стороны, показал наличие статистически значимых связей разной направленности и интенсивности между всеми сравниваемыми параметрами (табл. 4).

Так, выявлена статистически значимая сильная отрицательная корреляционная связь уровня потребления кальция молочного и лактозы с симптомами недостаточности кальция и степенью развития кариеса, а также умеренная положительная корреляционная связь с вкусовой чувствительностью к сахарозе и, наоборот, сильная положительная корреляционная связь уровня потребления добавленного сахара с симптомами недостаточности кальция и степенью развития кариеса, а также сильная отрицательная корреляционная связь с вкусовой чувствительностью к сахару.

Высокая распространенность среди подростков с умеренным и высоким значениями РНП Самол и СЛД симптомов недостаточности кальция и низкой вкусовой чувствительности к сахарозе, по сравнению с таковой среди подростков с низкими значениями этих показателей, а также большая выраженность симптомов недостаточности кальция и низкой вкусовой чувствительности к сахарозе в группах с близкими значениями уровня потребления кальция, но более высокими значениями СЛД и высокий уровень их корреляции не только с уровнем потребления молочного кальция, но и дисахаридов, по-видимому, может свидетельствовать о том, что низкий уровень потребления кальция усугубляется снижением его усвояемости в связи с СЛД. Полученные нами данные дополняют фактологический материал ряда исследователей, показавших, что лактоза у лиц с лактазной персистенцией повышает общую фракционную абсорбцию кальция, удлиняя продолжительность абсорбции этого макроэлемента с максимальной скоростью, а сахароза, наоборот, понижает всасывание кальция в кишечнике [15-18]. Одни авторы возможный механизм влияния лактозы на биодоступность кальция связывают с участием лактазы, приводящей к повышению всасывания кальция именно в момент гидролиза лактозы до глюкозы и галактозы [19, 20]. Другие авторы возможный механизм влияния лактозы на биодоступность кальция объясняют модулирующим действием лактозы на микробиоту кишечника, что приводит к повышенному усвоению кальция [21-23]. Подтверждением роли нормальной микрофлоры кишечника в усвоении кальция и доказательством антитетического влияния на этот процесс лактозы и сахарозы выступают данные о более высоком уровне распространенности нарушений циркадианной регулярности кишечного ритма и развития запоров в 4,1 и 4,5 раза среди девочек из групп 4УВ и 5ВВ соответственно по сравнению с девочками с низким РНП Самол и низким СЛД.

Полученные данные о высоком уровне негативной корреляции развития кариеса с уровнем потребления сахаров согласовываются с результатами многочисленных исследований [5, 14], показавшими кариесогенный эффект сахарозы, основанный на создании благоприятной среды для размножения бактерий, деятельность которых приводит к образованию органических кислот, приводящих к деминерализации твердых тканей зубов.

Ранее проведенными исследованиями было показано, что регулярное избыточное потребление сахарозы снижает у девочек-подростков вкусовую чувствительность к сладкому, способствуя формированию пищевкусовой и физиолого-психологической зависимости от потребления сахара, а также выступает фактором риска развития брадиэнтерий [24]. Полученные в рамках этих исследований данные позволяют заключить, что избыточное потребление сахара, в особенности на фоне снижения потребления лактозы, выступает не только риском снижения вкусовой чувствительности к сладкому и развития запоров, но и большинства симптомов недостаточности кальция, являющихся проявлением нарушений обменных процессов в костной, мышечной, в том числе сердечной и нервной, тканях, коже, что свидетельствует о существенном нарушении не только биодоступности, но и метаболизма кальция в организме. Косвенно об этом свидетельствуют также полученные данные об отсутствии статистически значимой корреляции между уровнем потребления сахарозы и показателями кальциурии: можно предположить, что избыточное потребление сахарозы вследствие нарушения усвоения кальция костной тканью приводит к мнимому нормальному и даже повышенному уровню кальция в крови и, как результат, к нормальной кальциурии на фоне низкого уровня потребления кальция, однако данное предположение требует дальнейшего изучения.

Заключение

Таким образом, установлено, что объемы потребления девочками-подростками молочных продуктов, в особенности цельного молока, характеризующегося высоким содержанием биодоступного кальция и высокой пищевой плотностью, не соответствуют физиологическим нормам, что приводит к высокому уровню распространенности у большинства подростков риска недостаточного потребления РНП Самол. В питании подростков выявлен СЛД, вызванный высоким уровнем потребления сахарозы и низким - лактозы. СЛД снижает усвояемость и интенсивность метаболизма кальция, повышая распространенность среди девочек-подростков с умеренным и высоким РНП Самол симптомов недостаточности кальция.

Литература

1. Fischer V., Haffner-Luntzer M., Amling M., Ignatius A. Calcium and vitamin d in bone fracture healing and post-traumatic bone turnover // Eur. Cell. Mater. 2018. Vol. 35. P. 365-385. DOI: https://doi.org/10.22203/eCM.v035a25

2. Sandow S.L., Senadheera S., Grayson T.H., Welsh D.G., Murphy T.V. Calcium and endothelium-mediated vasodilator signaling // Adv. Exp. Med. Biol. 2012. Vol. 740. Р. 811-831. DOI: https://doi.org/10.1007/978-94-007-2888-2_36

3. Prince R.L. The physiology and cell biology of calcium transport in relation to the development of osteoporosis. In: Adler R. (eds) Osteoporosis. Contemporary endocrinology. Humana Press, 2010. P. 241-267. DOI: https://doi.org/10.1007/978-1-59745-459-9_10

4. Глобальный план действий по профилактике неинфекционных заболеваний и борьбе с ними на 2013-2020 гг. ВОЗ, 2013. 108 c.

5. Cormick G., Belizán J.M. Calcium intake and health. Nutrients. 2019. Vol. 11, N 7. P. 1606. DOI: https://doi.org/10.3390/nu11071606

6. Доменюк Д.А., Карслиева А.Г., Иванчева Е.Н., Гильмиярова Ф.Н., Быков И.М., Кочконян А.С. Взаимосвязь гематологических показателей кальций-фосфорного обмена с параметрами метаболизма в ротовой жидкости у пациентов с зубочелюстной патологией // Кубанский научный медицинский вестник. 2015. № 1. С. 54-65. DOI: https://doi.org/10.25207/1608-6228-2015-1-54-65

7. Konstantynowicz J., Nguyen T.V., Kaczmarski M., Jamiolkowski J., Piotrowska-Jastrzebska J., Seeman E. Fractures during growth: potential role of a milk-free diet // Osteoporos. Int. 2007. Vol. 18, N 12. P. 1601-1607. DOI: https://doi.org/10.1007/s00198-007-0397-x

8. Батурин А.К., Шарафетдинов Х.Х., Коденцова В.М. Роль кальция в обеспечении здоровья и снижении риска развития социально значимых заболеваний // Вопросы питания. 2022. Т. 91, № 1. С. 65-75. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2022-91- 1-65-75

9. Мартинчик А.Н., Кешабянц Э.Э., Камбаров А.О., Пескова Е.В., Брянцева C.А., Базарова Л.Б. и др. Кальций в рационе детей дошкольного и школьного возраста: основные пищевые источники и факторы, влияющие на потребление // Вопросы питания. 2018. Т. 87, № 2. С. 24-33. DOI: https://doi.org/10.24411/0042-8833-2018-10015

10. Farre Rovira R. La leche y los productos lácteos: fuentes dietéticas de calcio [Milk and milk products: food sources of calcium] // Nutr. Hosp. 2015. Vol. 31, suppl. 2. P. 1-9. DOI: https://doi.org/10.3305/nh.2015.31.sup2.8676 (in Spanish)

11. Пушкарев К.А., Каусова Г.К., Берлизева Ю.А., Васильченко Н.В., Кайрат Г. Дефицит витамина D как фактор снижения работоспособности у подростков // Медицина (Алматы). 2018. № 2 (188). С. 34-38.

12. Beto J.A. The role of calcium in human aging // Clin. Nutr. Res. 2015. Vol. 4, N 1. P. 1-8. DOI: https://doi.org/10.7762/cnr.2015.4.1.1

13. Химический состав российских пищевых продуктов / под ред. И.М. Скурихина, В.А. Тутельяна. Москва : ДеЛи принт, 2002. 236 с.

14. Положенцева А.И., Ширинский В.А. Влияние эколого-гигиенических и социально-демографических факторов на стоматологическую заболеваемость населения // Экология человека. 2012. № 6. С. 48-53.

15. Cochet B., Jung A., Griessen M., Bartholdi P, Schaller P, Donath A. Effects of lactose on intestinal calcium absorption in normal and lactase-deficient subjects // Gastroenterology. 1983. Vol. 84, N 5 (Pt 1). P. 935-940.

16. Areco V., Rivoira M.A., Rodriguez V., Marchionatti A.M., Carpentieri A., Tolosa de Talamoni N. Dietary and pharmacological compounds altering intestinal calcium absorption in humans and animals // Nutr. Res. Rev. 2015. Vol. 28, N 2. P. 83-99. DOI: https://doi.org/10.1017/S0954422415000050

17. Romero-Velarde E., Delgado-Franco D., García-Gutiérrez M., Gurrola-Díaz C., Larrosa-Haro A., Montijo-Barrios E. et al. The importance of lactose in the human diet: outcomes of a Mexican consensus meeting // Nutrients. 2019. Vol. 11, N 11. Р. 2737. DOI: https://doi.org/10.3390/nu11112737

18. Hodges J.K., Cao S., Cladis D.P., Weaver C.M. Lactose intolerance and bone health: The challenge of ensuring adequate calcium intake // Nutrients. 2019. Vol. 11, N 4. P. 718. DOI: https://doi.org/10.3390/nu11040718

19. Heaney R.P. Calcium, dairy products and osteoporosis// J. Am. Coll. Nutr. 2000. Vol. 19, Suppl 2. Р. 83-99. DOI: https://doi.org/10.1080/07315724.2000.10718088

20. Абатуров А.Е., Никулина А.А. Клиническое значение избыточного содержания лактозы в диете (часть 2) // Здоровье ребенка. 2016. № 2 (70). С. 150-157. DOI: https://doi.org/10.22141/2224-0551.2.70.2016.73840

21. Matte J.J., Britten M., Girard C.L. The importance of milk as a source of vitamin B12 for human nutrition // Animal Frontiers. 2014. Vol. 4, N 2. P. 32-37. DOI: https://doi.org/10.2527/af.2014-0012

22. Andrieux C., Sacquet E., Gueguen L. Microbial flora in the digestive tract and action of lactose on mineral metabolism // Reprod. Nutr. Dev. 1982. Vol. 22, N 2. Р. 387-394. DOI: https://doi.org/10.1051/rnd:19820310

23. Bielik V., Kolisek M. Bioaccessibility and bioavailability of minerals in relation to a healthy gut microbiome // Int. J. Mol. Sci. 2021. Vol. 22, N 13. Р. 6803. DOI: https://doi.org/10.3390/ijms22136803

24. Цикуниб А.Д., Алимханова А.Х. Влияние избыточного потребления сахарозы на вкусовую чувствительность и биоритмы кишечника у девочек-подростков // Ульяновский медико-биологический журнал. 2020. № 4. С. 98-109. DOI: https://doi.org/ 10.34014/2227-1848-2020-4-98-109

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

SCImago Journal & Country Rank
Scopus CiteScore
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Тутельян Виктор Александрович
Академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, научный руководитель ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии»

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»