Целью исследований являлось изучение влияния дефицита витаминов в рационе на индуцибельность основных изоформ цитохрома Р-450 в печени крыс. Исследования проводили на 4 группах крыс-отъемышей линии Вистар.Крысы 1-й и 3-й групп получали полноценный полусинтетический рацион, крысы 2-й и 4-й групп - полусинтетический рацион, содержащий витамины в количестве 20% от оптимального. Длительность эксперимента составила 4 нед. В течение последней недели в рацион животных 3-й и 4-й групп включали индол-3-карбинол (И-3-К) в количестве 20 мг на 1 кг массы тела. В печени и плазме крови крыс, получавших дефицитный рацион (2-я группа), содержание витамина Е снижалось соответственно на 59 и 34%, уровень витамина А в печени уменьшался в 5 раз, но не изменялся в плазме крови. Дефицит витаминов в рационе приводил к возрастанию (р≤0,05) в печени этоксирезоруфиндеалкилазной (ЭРОД) активности CYP1A1, метоксирезоруфиндеалкилазной (МРОД) активности CYP1A2 и 6β-тестостеронгидроксилазной (6β-ТГ) активности CYP3A соответственно на 11, 80 и 53% и усилению (р≤0,05) экспрессии генов CYP1A1, CYP1A2 и CYP3А1 в 8,5; 1,6 и 2,4 раза, а также экспрессии гена AhR в 3,6 раза. У крыс, получавших полноценный рацион (3-я группа), И-3-К индуцировал активность ЭРОД и МРОД в 4,4 и 5,5 раза и экспрессию CYP1A1, CYP1A2 и AhR в 148; 3 и 3,5 раза по сравнению с показателями животных 1-й группы, не получавших И-3-К. Дефицитный рацион усиливал индуцирующее действие И-3-К на активность ЭРОД (на 34%) и на экспрессию CYP1A1 и CYP1A2, но снижал индуцирующее действие И-3-К на активность МРОД (на 44%). Таким образом, снижение содержания витаминов в рационе крыс в 5 раз приводит к существенным изменениям активности и индуцибельности цитохромов Р-450 семейства CYP1A и 3A, играющих ключевую роль в процессах детоксикации и в метаболизме лекарственных средств.

В работе исследована NADH-дегидрогеназная и сукцинатдегидрогеназная активность митохондрий печени крыс в условиях алиментарной белковой недостаточности. Исследования проведены на 65 белых нелинейных крысах, разделенных в зависимости от количества белка в рационе на 3 группы: 1-я - крысы, содержащиеся на низкобелковой диете (7% белка в виде казеина, 10% жиров и 83% углеводов; n=26); 2-я - крысы, содержащиеся на безбелковой диете (n=26); 3-я - крысы, содержащиеся на полноценном полусинтетическом рационе (14% белка, 10% жиров, 76% углеводов, n=13). NADH-дегидрогеназную активность определяли спектрофотометрически, сукцинатдегидрогеназную активность - по интенсивности восстановления феррицианида калия. Установлено, что в условиях безбелкового рациона снижение NADH-дегидрогеназной активности митохондрий печени крыс наблюдается на 14-е сутки, при этом 4-недельное содержание крыс в указанных условиях приводит к снижению исследуемой ферментативной активности в 5,5 раза по сравнению с показателями контрольной группы животных (0,506±0,040 нм NADH/мин на 1 мг белка) и в 3 раза по сравнению с показателями, полученными на предыдущей стадии эксперимента. В то же время при частичной белковой недостаточности снижение активности NADH-дегидрогеназы митохондрий печени в 2 раза наблюдается только на 28-е сутки эксперимента. Показано, что в условиях 2-недельного содержания крыс на безбелковой диете активность сукцинатдегидрогеназы по сравнению с контролем (3,880 нмоль сукцината/мин на 1 мг белка) достоверно не изменяется, при этом 4-недельное содержание животных как на безбелковом, так и на низкобелковом рационе приводит к снижению сукцинатдегидрогеназной активности. При этом если в условиях низкопротеиновой диеты сукцинатдегидрогеназная активность митохондрий печени снижается вдвое, то в условиях отсутствия белка в рационе - втрое. Сделан вывод, что в реализации изменений в системе биотрансформации энергии в митохондриях в условиях алиментарной белковой недостаточности в первую очередь лежат нарушения на уровне Комплекса I дыхательной цепи.

Цель исследования - провести сравнительную оценку уровня потребляемых нутриентов, особенностей высшей нервной деятельности, специфики хронобиологических изменений по циклу сон-бодрствование, суточной динамики уровня кортизола и общей антиоксидантной активности в ротовой жидкости (РЖ) у студентов с наличием фактов ночного употребления пищи в недельном рационе по сравнению со студентами, не употребляющими ночью пищу. У 72 студентов в возрасте от 17 до 22 лет (59 девушек и 13 юношей) с использованием пищевых дневников в течение недели оценивали режим питания, уровень потребляемых нутриентов и их соответствие индивидуально рассчитываемым нормам. Выделены 2 группы: 1-я группа учащихся, употреблявших пищу в период с 6 до 22 ч (n=34), и 2-я - с эпизодами ночного употребления пищи (с 22 ч до 6 ч) (n=38). Определяли показатели высшей нервной деятельности (опросник Айзенка; тесты тревожности Спилбергера и Тейлора; тест "Стресс"; 3-факторный тест питания), хронобиологические показатели (качество сна, гигиена сна, дневная сонливость, хронотип). В РЖ утром и вечером определяли уровень кортизола и общую антиоксидантную активность. В обеих группах у большинства (97%) студентов было снижено потребление следующих витаминов и минеральных веществ: биотин, витамин D, йод, кобальт, марганец, сера, фтор, холин и цинк. Из макронутриентов для 93% респондентов характерно сниженное потребление углеводов. Сравнительный анализ (1-я и 2-я группы) показал, что среди студентов 2-й группы была выше по сравнению с 1-й группой доля лиц с недостатком: кальция (27,8% против 3%; p<0,05), ниацина (41,7% против 18,2%; p<0,05) и белка (30,6% против 0%; p<0,05), в данной группе отмечалось достоверно более низкое (p<0,05) потребление витаминов А, В 6 и С. При сравнении групп у студентов 2-й группы отмечались изменения следующих показателей: смещение акрофазы приема пищи (15,1 против 13,8 ч; p<0,05); снижение доли лиц утреннего хронотипа (5,55% против 24,24%; p<0,05); повышение тревожности по Тейлору (26 против 20; p<0,01), снижение качества сна (13 против 15; p<0,01), рост дневной сонливости (10 против 6; p<0,03), повышение уровня кортизола вечером [9,41 (6,96; 13,11) против 6,51 (5,61; 9,88) г/мл; p<0,005] и снижение антиоксидантной активности РЖ утром [13,00 (9,82; 14,98) против 16,41 (15,21; 17;51) мг/л; p<0,001] и вечером [11,11 (7,85; 12,89) против 14,32 (13,27; 15,29) мг/л; p<0,001].

Метаболические повреждения и воспалительные заболевания тесно связаны с резким возрастанием содержания в организме активных форм кислорода (АФК) и продуктов перекисного окисления липидов (ПОЛ).В связи с этим для эффективной борьбы с окислительным стрессом активно используют природные антиоксиданты полифенольной природы. В настоящей работе мы провели оценку антиоксидантного потенциала розмариновой кислоты (РК), которая широко распространена среди растений и обладает полезным спектром биологической активности. Показано, что РК заметно превосходит известные антиоксиданты в тестах по антиоксидантной активности в системах Hb-H₂O₂ - люминол и 2,2’-азобис (2-метилпропионамидин) дигидрохлорид-люминол, а также по ингибированию перекисного окисления линолевой кислоты. По уровню антиоксидантной активности исследуемые вещества могут быть выстроены в следующий ряд: РК > дигидрокверцетин > тролокс > аскорбиновая кислота. Молекулы РК локализуются, главным образом, в области полярных групп липидного бислоя, но без значимого влияния на его структурно-функциональные свойства: РК не вызывает достоверного изменения проницаемости плоских бислойных мембран в диапазоне доз от 0,5 до 10 мкг/мл.Для полного предотвращения ПОЛ достаточно спонтанного включения 1 моль% РК в липидный бислой. Таким образом, в основе антиоксидантного действия РК лежит ее способность ингибировать стадию инициации свободно-радикальных реакций ПОЛ, во многом обусловленную образованием АФК. В этой связи РК как мощный и эффективный ингибитор образования АФК и ПОЛ имеет большие перспективы для широкого использования не только в медицине, но и в пищевой промышленности для сохранения качества скоропортящихся продуктов питания.

В обзорной статье обсуждаются задачи и пути совершенствования наднационального (законодательство Европейского союза) и национального (страны Европы) регулирования оборота биологически активных добавок (БАД) к пище. Дается их определение. Рассматриваются современные проблемы питания населения экономически развитых государств. Научно обосновывается необходимость применения БАД к пище в питании современного человека. Подробно рассматриваются вопросы и проблемы использования в составе БАД к пище витаминов, минеральных веществ, а также растений, установления их суточных доз. Приводятся списки разрешенных для использования в составе этой продукции витаминов и минеральных веществ и их химических форм. Излагаются проблемы безопасности БАД к пище, требования к их маркировке, описывается процедура нотификации.

На основании данных литературы охарактеризовано соотношение между уровнями потребления некоторых витаминов и минеральных веществ [рекомендуемое суточное потребление < верхний допустимый уровень потребления в составе биологически активных добавок (БАД) к пище < верхний допустимый (приемлемый) уровень потребления (UL) < верхний безопасный уровень (предел) потребления ≤ лечебные дозы]. Для витамина А и β-каротина регламентируемый в Российской Федерации верхний допустимый уровень потребления в составе БАД к пище совпадает с UL, а рекомендуемый уровень суточного потребления соответствует максимальному уровню потребления за счет БАД к пище и/или витаминно-минеральных комплексов (ВМК). За исключением витамина А и β-каротина, регламентируемый в Российской Федерации верхний допустимый уровень потребления витаминов лежит в области безопасного потребления, т.е. существенно ниже верхнего безопасного уровня потребления. Для витамина А и β-каротина существует потенциальный риск избыточного потребления. По результатам метаанализа длительное потребление витаминов-антиоксидантов как изолированно, так и в сочетании с двумя другими или витамином С в высоких дозах [более 800 мкг ретиноловых эквивалентов (РЭ) витамина А, 9,6 мг β-каротина, 15 мг токофероловых эквивалентов (ТЭ) витамина Е] не только не оказывает ожидаемого превентивного действия, но и может быть небезопасным, приводя к непредсказуемым последствиям для здоровья, особенно у полноценно питающихся лиц, лиц из группы риска по развитию онкологических заболеваний (курильщики, лица, контактирующие с асбестом), в определенных условиях (атмосфера с высоким содержанием кислорода, гипероксия, кислородная терапия). Предполагаемые механизмы такого действия могут быть обусловлены проявлением прооксидантного действия при приеме в высоких дозах, смещением равновесия с другими важными природными антиоксидантами, их вытеснением (замещением), вмешательством в естественные защитные механизмы. Единственной популяционной группой, которая требует пристального внимания, являются спортсмены, применяющие в своем питании в чрезвычайно высоких дозах витамины-антиоксиданты А, С, Е как индивидуально, так и в комбинациях. Суммируя, следует отметить, что прием физиологических доз витаминов, близких к потребности организма человека, а также включение в рацион обогащенных пищевых продуктов не только не представляет никакой угрозы здоровью, но и принесет несомненную пользу, восполнив существующий недостаток витаминов в питании.

Наноструктурный аморфный диоксид кремния (SiO₂) широко используется в составе пищевых добавок, лекарственных препаратов и косметической продукции. Данные о пероральной токсичности этого наноматериала (НМ) in vivo, полученные в острых и подострых экспериментах, противоречивы. Цель работы - оценка некоторых параметров токсичности наноструктурного SiO₂ при его пероральном введении крысам в течение 3 мес. В работе использовали коммерческий наноструктурный SiO₂ , полученный газофазным гидролизом тетрахлорсилана, с размером первичных наночастиц 5-30 нм, который был охарактеризован как НМ рядом независимых методов. SiO₂ в виде водной дисперсии, обработанной ультразвуком, вводили крысам с исходной массой тела 80,0±4,0 г в течение первых 30 сут внутрижелудочно через зонд и далее в течение 62 сут в составе рациона в дозах 0,1; 1,0; 10 и 100 мг/кг массы тела в день. Животные контрольной группы получали носитель НМ - деионизованную воду. Определяли прибавку массы тела, относительную массу внутренних органов, проницаемость кишечной стенки для макромолекул овальбумина (определение концентрации в сыворотке крови с помощью твердофазного двухвалентного иммуноферментного теста), экскрецию с мочой продукта окислительной деструкции ДНК 8-оксо-2дезоксигуанозина (8-oxo-G) (с помощью обращенно-фазовой высокоэффективной жидкостной хроматографии), уровень тиоловых соединений в ткани печени (спектрофотометрически), апоптоз клеток печени (проточный цитофлуориметр), эффективность закрепления условного рефлекса пассивного избегания (УРПИ). Показано, что в результате введения наноструктурного SiO₂ в течение 3 мес во всех дозах масса тела животных снижается на 10-15%; в дозах 1 и 10 мг/кг отмечается достоверное увеличение массы надпочечников, в дозе 10 мг/кг достоверно снижается экскреция с мочой 8-oxo-G. При максимальной дозе НМ (100 мг/кг) после 2 мес введения достоверно уменьшалось число животных, входивших в темный отсек экспериментальной установки при первичном тестировании УРПИ. По остальным изученным показателям не отмечено достоверных изменений при всех дозах вводимого НМ. Сделан вывод об отсутствии по изученным показателям выраженного токсического эффекта наноструктурного SiO₂ для крыс при ежедневной дозе до 100 мг/кг массы тела в течение 3 мес.

Представлен анализ кластеров формирования йоддефицитных состояний у детского населения Саратовской области. Дана гигиеническая оценка содержания йода в пищевом сырье и продуктах питания, выращенных и произведенных на территории региона. Выявлено, что для различных групп пищевых продуктов характерно низкое содержание йода, которое составило в хлебе - 4,5±1,0 мкг/100 г, пшеничной крупе - 3,6±0,8 мкг/100 г, гречневой крупе - 2,7±0,6 мкг/100 г, фасоли - 2,5±1,1 мкг/100 г, горохе - 1,95±0,9 мкг/100 г. Фактическое содержание йода в местной овощной продукции и фруктах было ниже данных таблиц химического состава в 1,3-1,6 раза, в рыбе речной - в 2 раза. Проведен анализ качества йодированной соли, реализуемой в торговой сети. Показано, что дополнительный прямой популяционный риск при употреблении соли с низким содержанием йода снизился с 12,34% в 2000 г. до 0,48% в 2010 г. Использование йодированной соли в рационах питания населения Саратовской области на протяжении последних лет имеет тенденцию к увеличению количества потребления. В 2011 г. йодированную соль в питании использовали 37,2% городского населения и 29,0% сельских жителей. В образовательных учреждениях области в 2011 г. йодированной солью были обеспечены 88,6% школьников.Показано, что формирование массовых йоддефицитных состояний в Саратовской области носит длительный временной характер.По результатам скрининговых исследований мочи у обследуемых детей организованных коллективов выявлен средний уровень йодного дефицита. В 2011 г. в 18 районах регистрировался йоддефицит средней степени, в 6 - легкой степени, районов с йоддефицитными состояниями среднетяжелой степени не зарегистрировано.

В работе представлены результаты исследования использования молочного йодированного белка, полученного путем ферментативного йодирования аминокислотных остатков сывороточных белков коровьего молока, в составе биологически активной добавки к пище (БАД) и обогащенного пищевого продукта для коррекции обеспеченности йодом девушек.В исследовании приняли участие 30 девушек-студенток, средний возраст 19,9±1,4 года. Участники наблюдения были разделены на 3 группы, по 10 человек в каждой. Студенты 1-й группы ежедневно получали порцию мясных котлет (50 г), обогащенных молочным йодированным белком (100 мкг йода в готовой котлете). Участники 2-й группы ежедневно принимала по 100 мкг йода в составе БАД. Третья группа была контрольной. Продолжительность наблюдения составила 30 дней. Для оценки эффективности проводимых мероприятий определяли концентрацию йода в моче, содержание в крови тиреотропного гормона и свободного тироксина, выявляли изменения когнитивных процессов (памяти и внимания) с использованием психологических тестов.Проведенные исследования показали эффективность использования молочного йодированного белка для коррекции йододефицита у девушек. Применение йодированного белка как в составе обогащенного продукта, так и в форме БАД способствовало нормализации значений йодурии у всех студенток и оказало положительное влияние на состояние гипофизарно-тиреоидной системы, способствовало улучшению некоторых когнитивных функций у студентов, что может рассматриваться как дополнительный положительный эффект коррекции йодной недостаточности.

Исследовано влияние диетотерапии с включением витаминно-минерального комплекса (ВМК), калия и магния в форме аспарагината на показатели микронутриентного статуса, состава тела и биохимические показатели больных сахарным диабетом типа 2 (СД2). В исследование включено 120 женщин с СД2 и ожирением I-III степени (средний возраст - 58±6 года). Пациенты разделены на 2 группы: основную (n=60) и группу сравнения (n=60). В течение 3 нед пациенты получали гипокалорийную диету (1600 ккал/сут). При этом пациенты основной группы получали ВМК, обеспечивающий дополнительное поступление витаминов С и Е [100-120% рекомендуемой нормы потребления (РНП)], β-каротина (40% РНП), никотинамида (38% РНП), пантотеновой кислоты и биотина (60% РНП), витаминов В 12 , В 2 и фолиевой кислоты (75-83% РНП), витаминов В 1 и В 6 (160-300% РНП), цинка (100% РНП) и хрома (400% РНП), а также получали магний (17,7% РНП) и калий (9,4% РНП) в виде аспарагината. У всех пациентов до и после 3-недельного курса диетотерапии оценивали показатели состава тела, биохимические показатели и микронутриентный статус (уровень витаминов С, D, В 6 , В 12 , фолата, калия, кальция, магния, цинка, фосфора в сыворотке крови). После гипокалорийной диетотерапии наблюдалось снижение массы тела у пациентов основной группы в среднем на 4,2±0,2 кг, а в группе сравнения - на 4,4±0,1 кг, без статистически значимых различий между группами. По биохимическим показателям у пациентов обеих групп отмечалось достоверное снижение уровня общего холестерина, триглицеридов и уровня гликемии в сыворотке крови. При этом в группе сравнения наблюдалось снижение уровня гликемии на 1,2±0,1 ммоль/л, а в основной группе - на 1,8±0,1 (р<0,05) до нормальных величин (5,4±0,1 ммоль/л). При исходной оценке витаминного и минерального статуса больных СД2 у большинства пациентов была выявлена оптимальная обеспеченность витаминами и минеральными веществами. После диетотерапии у пациентов основной группы наблюдалось достоверное увеличение содержания в сыворотке крови витамина С, 25-гидроксивитамина D, витамина В 6 , фолата, витамина В 12 , калия, магния, кальция, цинка. В группе сравнения после лечения было отмечено достоверное снижение в сыворотке крови концентрации витамина С, магния, цинка и фосфора. Полученные данные свидетельствуют о необходимости дополнительного включения ВМК в диетотерапию пациентов с СД2 и ожирением.

Дополнение к материалам XV Всероссийского конгресса диетологов и нутрициологов с международным участием "Здоровое питание: от фундаментальных исследований к инновационным технологиям" (2-4 июня 2014 г., Москва), опубликованным в Приложении к журналу "Вопросы питания" № 3, 2014.

Питание - один из ведущих факторов, не только определяющих здоровье населения, но и важный элемент профилактики многих распространенных заболеваний. Поэтому актуальной задачей является создание пищевых продуктов массового потребления, обогащенных аминокислотами, полиненасыщенными жирными кислотами, а также эссенциальными микро- и макроэлементами.

Ферментолизат мяса мидий и его комплекс с цинком могут быть использованы в качестве источника аминокислот и эссенциальных микро- и макроэлементов в органически связанной форме для приготовления широкого ассортимента обогащенных формованных и фаршевых изделий, различных напитков в диетическом (лечебном и профилактическом) питании.

Для создания новых видов обогащенных пищевых продуктов за счет ферментолизата мяса мидий и его комплекса с цинком, а также для расширения области применения кислотного гидролизата мяса мидий были разработаны рецептурные композиции мидийных соусов, приближенных по органолептическим показателям к соевому соусу, взятому в качестве эталона.

Мидийный соус изготавливали по технологической схеме, предусматривающей следующие стадии: разбавление кислотного гидролизата мяса мидий до заданной солености; нагревание (Т=60 °С); смешивание компонентов; нагревание (Т=65 °С) и перемешивание (t=25-30 мин); упаковка; маркировка и хранение.

На основании проведенных исследований были установлены оптимальные значения содержания сахара, лимонной кислоты, выбран пищевой стабилизатор (ксантановая камедь) и разработана рецептурная композиция мидийного соуса, получившая наивысшую органолептическую оценку. Мидийный соус имел приятный пикантный вкус и аромат морепродуктов, коричнево-черный цвет и густую однородную консистенцию. Для расширения ассортимента соусов был получен мидийный соус, обогащенный цинком, на основе калийной формы кислотного гидролизата и комплекса ферментолизата мяса мидий с цинком.

Полученные образцы мидийного соуса и мидийного соуса, обогащенного цинком, по физико-химическим показателям практически не различались между собой и были близки к показателям соевого соуса, за исключением более низкого значения вязкости у соевого соуса (см. таблицу).

Анализ аминокислотного состава мидийных соусов показал, что они содержат полный набор заменимых и незаменимых аминокислот. Необходимо отметить, что количество незаменимых аминокислот в составе пептидных фракций соусов больше, чем в кислотном гидролизате мяса мидий и приближено к содержанию их в идеальном белке, за исключением серосодержащих аминокислот.

Исследование микро- и макроэлементного состава соусов показало, что мидийный соус, обогащенный цинком, содержал, кроме заданного количества цинка (6,8 мг), повышенное количество калия - 3478 мг и йода - 0,11 мг в 100 г продукта.

Таким образом, на основе ферментолизата мяса мидий, комплекса ферментолизата мяса мидий с цинком и кислотных гидролизатов мяса мидий были получены новые обогащенные пищевые продукты - мидийные соусы, которые могут использоваться в качестве специализированных пищевых продуктов.

Адекватное питание является важнейшим условием для оптимального роста и развития здоровых детей. Особую роль оно приобретает в раннем детском возрасте, когда происходит активный рост, формирование и становление функций и систем организма ребенка. Несбалансированное питание может приводить как к развитию недостаточности питания, так и к избыточной массе тела и ожирению, которые нередко встречаются в детском возрасте и вызывают различные нарушения состояния здоровья. Поэтому оценка нутритивного статуса должна проводиться регулярно у детей всех возрастных групп.

Цель исследования - оценить параметры физического развития здоровых детей в возрасте 12-36 мес, проживающих в Москве.

Обследовано 106 детей: 48 (45,3%) мальчиков и 58 (54,7%) девочек в возрасте 12-36 мес. В зависимости от возраста дети были разделены на 2 группы: 1-я группа - 59 детей в возрасте 12-24 мес, 2-я группа - 47 детей в возрасте 24-36 мес. Антропометрические данные оценивали с использованием программы WHO ANTHROPlus, 2009. Рассчитывали показатели Z-score массы тела для возраста (WAZ), длины тела для возраста (HAZ), а также индекса массы тела для возраста (BAZ).

Установлено, что у детей 1-й группы средняя масса составляла 11,5±1,3 кг, рост - 82,9±5,2 см, 2-й группы - 13,6±1,5 кг, 93,2±4,0 см.

В результате исследования выявлено, что для детей 1-й группы средний Z-score WAZ составил 0,8, средний Z-score HAZ - 1,1, средний Z-score BAZ - 0,3. Для детей 2-й группы средний Z-score WAZ - 0,4, средний Z-score HAZ - 0,7, средний Z-score BAZ - 0,1.

Подробный анализ изучаемых показателей показал, что Z-score WAZ был в пределах возрастной нормы (от -2 до +2) у большинства (94,9%) детей 1-й группы и у всех детей 2-й группы. Низкая масса тела (Z-score WAZ < -2) не выявлена ни у одного ребенка. Избыточная масса тела (Z-score WAZ > +2) была обнаружена только у 5,1% детей 1-й группы.

Расчет Z-score HAZ показал, что у большинства (83,9%) детей обеих групп он был в пределах возрастной нормы (от -2 до +2). Нормальные показатели роста в 1-й группе отмечались у 83,1% детей и во 2-й группе у 85,1% детей. Низкорослость (Z-score НAZ < -2) наблюдалась в 3,4% случаев в 1-й группе, а высокий рост (Z-score НAZ > +2) - в 13,6% случаев у детей 1-й группы и в 14,9% детей 2-й группы. Нормальные значения Z-score BAZ (от -2 до +1) отмечены у 69,5% детей 1-й группы и у 85,1% у детей 2-й группы. Легкая недостаточность питания (Z-score BAZ от -2 до -1) диагностирована лишь у 3,4% детей 1-й группы и у 2,1% детей 2-й группы. Избыточная масса тела (BAZ от +1 до +2) выявлена у 16 (27%) детей 1-й группы и у 6 (12,7%) детей 2-й группы.

Выводы. У большинства детей в возрасте 12-36 мес установлены показатели физического развития, соответствующие средневозрастным стандартам. Однако у 20,8% детей в этом возрасте выявляется избыточная масса тела, при этом у мальчиков она диагностировалась в 1,5 раза чаще, чем у девочек. Наличие избыточной массы тела у наблюдаемых детей, возможно, обусловлено выявленным при расчете 3-дневных рационов высоким потреблением белка, "взрослых" продуктов питания, а также особенностями питания в семье, что требует углубленного изучения пищевого поведения. Результаты исследования диктуют необходимость разработки научно обоснованных рекомендаций по питанию детей раннего возраста с целью профилактики алиментарно-зависимой патологии, в первую очередь избыточной массы тела и ожирения.

В настоящее время во многих странах мира большое количество людей прибегает к применению биологически активных добавок к пище (БАД) с целью коррекции дефицита нутриентов в организме, в том числе эссенциальных, повышения неспецифической резистентности организма к неблагоприятным факторам внешней среды. Широкое применение БАД является наиболее быстрым, экономичным и научно обоснованным путем решения проблемы рационализации питания населения. Значительная часть зарегистрированных БАД содержит компоненты растительного происхождения, в том числе лекарственные растения. Вредное воздействие на организм человека БАД растительного происхождения может быть связано как с их контаминацией микроорганизмами, токсичными элементами, пестицидами, так и с повышенным уровнем поступления биологически активных веществ, содержащихся в растительном сырье, непредсказуемым взаимодействием компонентов, качеством используемого сырья, технологией производства, инертностью вспомогательных веществ (крахмал, сахароза, ароматизаторы, красители и др.). Одновременно непредсказуемыми могут оказаться последствия при длительном и бесконтрольном применении БАД в связи с недостаточной изученностью сочетаемости входящих компонентов.

Современные доклинические и клинические исследования БАД весьма длительны и высокозатратны.

В этой связи многообещающим представляется такой методический подход к оценке безвредности, как биотестирование. В ранее проведенных исследованиях нами была показана перспективность использования в качестве тест-объекта для токсиколого-гигиенической оценки фитокомпозиций и БАД одноклеточных эукариотических организмов Tetrahymena pyriformis. Использование инфузорий Tetrahymena pyriformis дает ряд преимуществ по сравнению с классическими моделями: экономичность, быстрота, удовлетворение этических норм, ограничивающих применение высших животных в экспериментальных исследованиях.

Цель настоящего исследования - оценить безвредность БАД с разным соотношением компонентов (семена лимонника китайского, корни и корневища родиолы розовой, порошок спирулины, трава эхинацеи пурпурной) на стадии их разработки. БАД-1 содержит вышеуказанные компоненты в соотношении 15:25:40:20, а БАД-2 - 15:15:50:20 соответственно.

3 компонента БАД: семена лимонника китайского, корни и корневища родиолы розовой, трава эхинацеи пурпурной, - входят в Государственную фармакопею Республики Беларусь, т.е. являются лекарственными растениями. Компоненты БАД-1 и БАД-2 обладают адаптогенным и иммуномодулирующим действием, являются источником эссенциальных микроэлементов.

Безвредность БАД оценивалась по токсикологическим параметрам, характеру комбинированного действия компонентов БАД и показателям биологического действия на Tetrahymena pyriformis. Токсичность БАД и характер комбинированного действия компонентов БАД исследовались в остром и хроническом экспериментах, биологическое действие БАД исследовалось в хроническом (1 жизненный цикл популяции) и пролонгированном (7 жизненных циклов популяции) экспериментах.

В результате проведенных исследований на тест-объекте Tetrahymena pyriformis установлено, что по параметрам острой токсичности семена лимонника китайского относятся к 3-му классу опасности, корни и корневища родиолы розовой - ко 2-му классу опасности, порошок спирулины - к 5-му классу опасности, трава эхинацеи пурпурной - к 4-му классу опасности. В связи с тем, что при определении класса опасности по среднесмертельной дозе (ЛД 50 ) корни и корневища родиолы розовой отнесли ко 2-му классу, в то время как другие компоненты оказались менее токсичны, было решено уменьшить массовую долю корней и корневищ родиолы розовой в составе БАД и провести сравнительную оценку БАД-1, содержащую семена лимонника китайского, корни и корневища родиолы розовой, порошок спирулины, траву эхинацеи пурпурной в соотношении 15:25:40:20 и БАД-2, содержащую те же растительные компоненты в соотношении 15:15:50:20. БАД-1 и БАД-2 по параметрам острой токсичности относятся к 3-му классу (умеренно опасны).

По результатам токсиколого-гигиенической оценки на Tetrahymena pyriformis в хронических экспериментах семена лимонника китайского относятся к 3-му классу опасности, корни и корневища родиолы розовой - к 4-му классу опасности, порошок спирулины - к 3-му классу опасности, трава эхинацеи пурпурной - ко 2-му классу опасности, БАД-1 и БАД-2 - к 4-му классу (мало опасны). БАД-1, как и ее компоненты, характеризуются слабо выраженными кумулятивными свойствами, а БАД-2 - отсутствием кумулятивных свойств.

Комбинированное действие компонентов БАД-1 по токсикологическому параметру - среднесмертельной дозе - характеризуется снижением токсического эффекта, а по функциональному показателю: угнетение генеративной функции в хроническом эксперименте в стационарной фазе роста популяции T. pyriformis - увеличением токсического эффекта; действие более чем аддитивное.

Комбинированное действие компонентов БАД-2 по среднесмертельной дозе также характеризуется снижением токсического эффекта, а по угнетению генеративной функции в хроническом эксперименте - суммацией токсических эффектов. Проведенное исследование показало, что наиболее существенный вклад в реализацию токсического эффекта вносят корни и корневища родиолы розовой.

Результаты исследований по изучению биологического действия в хроническом эксперименте свидетельствуют о том, что БАД-1 и БАД-2 в концентрации 0,1 мг/мл не оказали вредного воздействия как на отдельные особи инфузорий Tetrahymena pyriformis, так и на популяцию в целом. С учетом коэффициента экстраполяции (20 000) данная концентрация эквивалентна рекомендуемому суточному потреблению БАД человеком (2 г). В исследованной концентрации БАД-1 проявила умеренно выраженный адаптогенный эффект (коэффициент адаптогенности Кад=1,17±0,011 при р<0,05), а БАД-2 - выраженный адаптогенный эффект (коэффициент адаптогенности Кад=1,23±0,006 при р<0,05).

Изучение биологического действия в пролонгированном эксперименте показало, что ни БАД-1, ни БАД-2 в концентрации 0,1 мг/мл, а также на порядок выше и на 2 порядка ниже не оказали вредного воздействия на популяцию T. pyriformis. Однако сравнительная оценка БАД-1 и БАД-2 выявила увеличение резерва адаптации T. pyriformis на 18% в среде культивирования, содержащей БАД-2 в концентрации, в 100 раз меньшей (0,01мг/мл), чем БАД-1 (1,0 мг/мл).

Немаловажное значение имеет тот факт, что возросший адаптационный потенциал популяции сохранился при ее пересеве после культивирования на протяжении 6 жизненных циклов со сред, содержащих биологически активные добавки, в среды без БАД. Стимуляция роста инфузорий на разных фазах развития при пересеве с БАД-1 концентрацией 1,0 мг/мл в среду без БАД составила 8-44%, коэффициент адаптогенности равен 1,32±0,007 при р<0,05. При пересеве популяции одноклеточных организмов со среды, содержащей БАД-2 в концентрации 1,0 мг/мл, в среду без БАД стимуляция роста составила 11-26%, коэффициент адаптогенности равен 1,23±0,011 при р<0,05.

Таким образом, по результатам оценки на T. pyriformis можно сделать выводы, что обе рецептуры БАД безвредны как для организма, так и для популяции, характеризуются умеренно выраженным адаптогенным эффектом на протяжении 7 жизненных циклов популяции в концентрации, эквивалентной рекомендуемому суточному потреблению человеком.

Алюминий - самый распространенный метал в литосфере, составляющий 8% земной коры. Он может поступать в организм человека с водой и пищей. В необработанных пищевых продуктах содержание алюминия составляет <5 мг/кг продукта. Вариабельность содержания различных соединений алюминия в обработанных пищевых продуктах зависит от многих факторов, таких как способ обработки воды, вида упаковки и оборудования для упаковки пищевых продуктов, пищевых добавок, в том числе красителей, лекарственных средств. Высокие концентрации алюминия (от 5 до 10 мг/кг) отмечаются в хлебе, кондитерских хлебобулочных изделиях, некоторых овощах (грибах, шпинате, редисе, салате латук, маш-салате), глазированных фруктах, молочных составных продуктах, вареных колбасах, субпродуктах, морепродуктах. Однако наибольшее содержание алюминия обнаружено в листовом и пакетированном чае, травах, какао и какао-продуктах, специях [The EFSA Journal (2008) 754, 1-34].

Проведенные исследования показали, что биодоступность различных соединений алюминия, содержащихся в воде, составляет 0,3%, в пищевых продуктах - 0,1%. Около половины потребляемого с пищей алюминия аккумулируется в костной ткани. Алюминий также содержится в коже, в тканях нижнего отдела желудочно-кишечного тракта, лимфоузлах, надпочечниках, паращитовидной железе и большинстве внутренних органов человека. Проведенные на крысах эксперименты показали, что аккумуляция алюминия, поступающего с пищей, намного более выражена в поджелудочной железе, печени, костях и почках, в меньшей степени - в мозге, мышечной ткани, сердце и легких. Имеются сообщения о том, что алюминий может преодолевать плацентарный барьер и обнаруживается в молоке кормящих матерей.

В плазме крови 90% алюминия (Al 3+ ) связывается с трансферином и около 10% с цитратами. Отмечено, что уровень железа в организме снижается при увеличении концентрации алюминия в тканях.

Дефицит кальция и магния способствует накоплению алюминия в тканях мозга и костей. Соединения алюминия с цитратами выводятся из организма с мочой [WHO Technical Report Series, 966, 2011; EFSA Journal 2011;9(5):2157].

Алюминий оказывает негативное влияние на почки (вызывает их гидронефротическую трансформацию, расширение мочевых протоков, затруднение в мочеиспускании и/или образование камней).

В соответствии с проведенными недавно in vitro экспериментами он в больших концентрациях оказывает генотоксическое действие на хромосомы бактериальных клеток и клетки теплокровных животных.

Установлено, что при введении в высоких дозах ряд соединений алюминия может потенциально оказывать негативное действие на репродуктивную систему собак и обладать нейротоксичностью у мышей и крыс [WHO Technical Report Series, 966, 2011, The EFSA Journal (2008) 754, 1-34].

Объединенным экспертным Комитетом ФАО/ВОЗ по пищевым добавкам (JECFA) неоднократно проводились оценки безопасности алюминия при его поступлении в организм из всех возможных источников. В соответствии с данными оценками JECFA в 1988 г. установил условно-переносимый уровень потребления алюминия (provisional tolerable weekly intake - PTWI), который составил 0-7 мг/кг массы тела в неделю. С учетом новых токсикологических данных в 2007 г. был установлен новый показатель - 0-1 мг/кг массы тела за неделю [WHO Technical Report, 2007, Series 940]. Пересмотр, оценки алюминия при поступлении его в организм человека из всех источников, проведенный в 2011 г., позволил установить JECFA новый уровень безопасного недельного потребления 0-2,0 мг/кг массы тела в пересчете на алюминий [WHO Technical Report Series, 966, 2011]. Таким образом, установленный допустимый уровень поступления алюминия для человека со средней массой тела 60 кг составляет 120 мг/нед.

По оценкам Всемирной организации здравоохранения, в среднем поступление алюминия в организм человека из всех возможных источников (вода, пищевые продукты, упаковка, воздух) варьирует от 11 до 136 мг/человека в неделю. Для европейских стран этот показатель составляет 11-91 мг/человека в неделю [WHO Technical Report Series, 966, 2011]. В 2011 г. Европейское агентство по безопасности пищевых продуктов (EFSA) установило переносимый уровень поступления алюминия в организм (TWI), который составил 1 мг/кг массы тела [The EFSA Journal (2008) 754, 1-34].

В соответствии с оценкой EFSA [The EFSA Technical Report, Supporting Publications 2013:EN-411], в зависимости от взятого в расчет сценария, потребление 5 алюминийсодержащих пищевых добавок (сульфат алюминия-аммония (E 523): алюмофосфат натрия кислый (E 541); алюмосиликат натрия (E 554); алюмосиликат кальция (E 556); алюмосиликат (каолин) (E 559)) населением различных возрастных групп (дети младшего возраста, дети, подростки, взрослое население, пожилые люди) составляет от 2,3 до 76,9 мг/кг массы тела за неделю в среднем и от 7,4 до 145,9 мг/кг массы тела за неделю для 95% населения. В соответствии со вторым сценарием, предусматривающим большее потребление пищевых продуктов, в состав которых входят алюминийсодержащие пищевые добавки, эти значения составили: среднее потребление - 18,6-156,2 мг/кг массы тела за неделю; потребление для 95% выборки населения - 5,3-286,8 мг/кг массы тела. Таким образом, было показано, что поступление алюминия в составе алюминийсодержащих пищевых добавок в рассматриваемых возрастных группах намного превышает безопасный уровень его поступления из всех источников (TWI), установленный EFSA, а также условно-переносимый уровень потребления алюминия за неделю (PTWI), установленный JECFA.

Полученные данные о токсичности алюминийсодержащих пищевых добавок и уровнях потребления алюминия с пищевыми продуктами стали основанием для исключения из перечня пищевых добавок, приведенного в "Общем стандарте по пищевым добавкам" (Codex Stan 192-1995) алюмосиликата калия Е555 и бентонита Е558. Однако возможность превышения максимально допустимого уровня потребления алюминия при использовании пищевых добавок остался открытым. Поэтому на 46-й сессии Комитета Кодекс Алиментариус по пищевым добавкам - CCFA46 (Гонконг, Китай, 17-21 марта 2014 г.) Российской Федерацией был поднят вопрос о необходимости пересмотра использования алюминийсодержащих пищевых добавок, входящих в перечень разрешенных для использования в пищевой промышленности в соответствии с Codex Stan 192-1995. CCFA46 поддержал это предложение.

В соответствии с Постановлением ЕС № 380/2012 бентонит (Е558), алюмосиликат кальция (Е556), алюмосиликат (каолин) (Е559) исключены из перечня разрешенных для использования в Европейском союзе пищевых добавок. Пищевые добавки алюмосиликат калия (Е555), алюмосиликат кальция (Е556) используются ограниченно - в составе пищевых добавок (красителей) и пищевых нутриентов.

Таким образом, считаем целесообразно исключить из перечня Приложения 2 ТР ТС 029 "Требования безопасности пищевых добавок, ароматизаторов и технологических вспомогательных средств" пищевые добавки алюмосиликат калия (Е555), бентонит (Е558), алюмосиликат натрия (Е554), алюмосиликата калия (Е555), алюмосиликата кальция (Е556), алюмосиликат (каолин) (Е559).

Здоровье и качество жизни современного человека напрямую зависят от питания, которое должно полностью обеспечивать физиологические потребности организма в эссенциальных пищевых веществах. Недостаточное или избыточное поступление необходимых пищевых веществ приводит к развитию ряда заболеваний. Микроэлементы, к которым относятся кобальт, никель и хром - незаменимые компоненты пищи. Потребность в кобальте и хроме определена в "Нормах физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации".

Овощи, фрукты и ягоды - важный элемент здоровой диеты, в дневной рацион рекомендуется включать до 3-6 порций овощей и 2-4 порции фруктов. Достаточный уровень потребления овощей и фруктов (не менее 400 г в день) обеспечивает снижение риска развития сердечно-сосудистых заболеваний и ожирения. Растительные продукты в результате селекции и иной технологии выращивания имеют разный минеральный состав. Необходимо постоянно проводить изучение химического состава пищевых продуктов и продовольственного сырья для составления диет и оценки поступления в организм необходимых микронутриентов, одними из которых являются 3 незаменимых микроэлемента (кобальт, никель, хром).

Цель исследования - изучение содержания кобальта, никеля и хрома в образцах овощей, фруктов и ягод различных видов и сортов.

Определение кобальта, никеля и хрома проводили методом зеемановской атомной абсорбции. Методика основана на атомизации минерализатов в воздушно-ацетиленовом пламени. Погрешность определения составила для кобальта - 1%, для никеля - 6%, для хрома - 7%.

В среднем установлено содержание кобальта в овощах, зеленных овощных культурах, фруктах и ягодах 1 мкг/100 г продукта, в бахчевых - 3 мкг/100 г продукта. Концентрация никеля составила в овощах, зеленных овощных культурах и фруктах 10 мкг/100 г продукта, в ягодах - 20 мкг/100 г, в бахчевых культурах - 30 мкг/100 г продукта. Установлено, что хрома содержится во фруктах и бахчевых культурах на уровне 1 мкг/100 г, в овощах - 2 мкг/100 г, в зеленных овощных культурах и ягодах - 6 мкг/100 г продукта.

Вывод. Более частое использование овощей и фруктов в питании современного человека позволит обогатить рацион питания незаменимыми микронутриентами, а полученные экспериментальные результаты существенно дополнят базы данных химического состава пищевых продуктов.