Меню

1 . 2022

Кисломолочные и пробиотические продукты - важная составляющая рациона питания населения в период пандемии SARS-CoV-2

Резюме

Проблема повышения противовирусного иммунитета населения приобретает особую значимость в период продолжающейся третий год пандемии SARS-CoV-2. Известно, что важная роль в нарушении функционирования иммунных клеток отводится сопутствующему дисбактериозу кишечника. Поэтому очень важно принимать меры к поддержанию кишечной микробиоты с использованием наиболее доступных способов пищевой коррекции, к которым относятся кисломолочные и пробиотические продукты, рассчитанные на массовое потребление населением и способные повысить его иммунную защиту при добавлении их в ежедневный рацион питания.

Цель исследования - анализ научных данных, освещающих роль кишечного микробиоценоза в поддержании иммунологического баланса макроорганизма, и оценка современных кисломолочных и пробиотических продуктов в плане их влияния на нормализацию кишечной микробиоты и их значения в профилактике и лечении SARS-CoV-2.

Материал и методы. В представленном научно-аналитическом обзоре проведен анализ данных электронных ресурсов платформы Global Health, научных библиотек eLIBRARY.RU, Cochrane Library и КиберЛенинка, поисковой системы "Академия Google", специализированных сайтов научных публикаций ScienceDirect и Elsevier, библиографических баз статей по медицинским наукам MEDLINE, CDC infection diseases, Embase и PubMed-NCBI. В работе использовались структурно-логический, аналитический и аксиоматический методы.

Результаты и обсуждение. Показано, что нормальная кишечная микробиота участвует в поддержании метаболизма в пищеварительном тракте, повышает иммунореактивность организма и регулирует функционирование всех его органов и систем. Выраженность дисбиотических расстройств может определять восприимчивость к SARS-CoV-2, тяжесть течения этой инфекции, а также уровень постинфекционного и поствакцинального иммунитета. Высокая распространенность дисбактериоза во время пандемии SARS-CoV-2 свидетельствует о необходимости усиления мер коррекции дисбиотических нарушений, в том числе путем включения в ежедневный рацион питания населения кисломолочных и пробиотических продуктов.

Заключение. Кисломолочные и пробиотические продукты как источники полноценных легкоусвояемых макронутриентов, незаменимых микронутриентов, биологически активных веществ и полезных живых микроорганизмов целесообразно включать в ежедневный рацион в период пандемии SARS-CoV-2 для повышения адаптационного потенциала и иммунитета населения.

Ключевые слова:пандемия SARS-CoV-2; адаптационный потенциал; противовирусный иммунитет; кишечная микробиота; питание населения; кисломолочные и пробиотические продукты

Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие конфликтов интересов.

Для цитирования: Санькова М.В., Кытько О.В., Дыдыкина И.С., Дракина О.В., Васильев Ю.Л. Кисломолочные и пробиотические продукты - важная составляющая рациона питания населения в период пандемии SARS-CoV-2 // Вопросы питания. 2022. Т 91, № 1. С. 86-97. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2022-91-1-86-97

Проблема повышения противовирусного иммунитета у людей приобретает особую значимость в период продолжающейся третий год пандемии SARS-CoV-2 [1]. Эта новую коронавирусную инфекцию вызывает одноцепочечный РНК-геномный вирус рода Betacorona-virus [2]. Заражение происходит при проникновении возбудителя в эпителиоциты верхних дыхательных путей и желудочно-кишечного тракта, на поверхности которых присутствует большое количество рецепторов ангиотензин-превращающего фермента II типа. Соединение вирусного спайкового S-белка с этими рецепторами изменяет пространственную конфигурацию SARS-CoV-2 и обеспечивает его внедрение в клетки-мишени путем эндоцитоза [3]. Установлено, что дальнейшее течение заболевания во многом определяется актуальным состоянием как неспецифических механизмов защиты, так и специфического адаптивного иммунного ответа, позволяющих быстро элиминировать SARS-CoV-2 из организма [4]. В последнее время важная роль в нарушении функционирования иммунных клеток отводится сопутствующему дисбактериозу кишечника [5]. В связи с этим для обоснования необходимости коррекции таких нарушений в период пандемии SARS-CoV-2 важно провести анализ патогенетической корреляции между дисбиотическими нарушениями кишечника, снижением реактивности иммунной системы и течением новой коронавирусной инфекциии и с новых позиций рассмотреть возможности кисломолочных и пробиотических продуктов, рассчитанные на массовое потребление населением, в поддержании кишечной микробиоты [6].

В представленном научно-аналитическом обзоре проанализированы данных электронных ресурсов платформы Global Health, научных библиотек eLIBRARY.RU, Cochrane Library и КиберЛенинка, поисковой системы "Академия Google", специализированных сайтов ScienceDirect и Elsevier, библиографических баз статей по медицинским наукам MEDLINE, CDC Infection Diseases, EMBASE и PubMed-NCBI. В работе использовались структурно-логический, аналитический и аксиоматический методы.

Значимость кишечной микробиоты в поддержании иммунологической реактивности

Нормальная микрофлора кишечника - это качественное и количественное соотношение многообразных микроорганизмов, составляющих его микробиоценоз и поддерживающих метаболический и иммунный баланс макроорганизма через единую структурированную систему мукозального иммунитета, являющееся неотъемлемой частью иммунной системы [7].

Показано, что состав микробиоты кишечника довольно стабильный за счет межвидового сдерживания и воздействий со стороны макроорганизма. Так, 90% всех видов - это главная микрофлора, которая представлена постоянно обитающими анаэробными бактериями; 10% - это сопутствующая микрофлора, которую составляют факультативно-анаэробные и аэробные бактерии: лактобациллы, кишечная палочка, энтерококки и т.д.; и около 0,01% - это транзиторная микрофлора, включающая случайные виды микроорганизмов [8].

Известно, что большинство иммунных ответов организма реализуется на уровне слизистых оболочек, которые служат первой линией обороны и находятся под воздействием антигенной нагрузки вследствие контакта с пищевыми веществами, микроорганизмами и ксенобиотиками - чужеродными субстанциями с иммуногенными свойствами. Ведущее место в системе барьерных органов занимает кишечник, который содержит около 80% всех иммунокомпетентных клеток [8, 9]. В просвете кишечника и пристеночном слое слизи содержится микробиота, важная защитная роль которой непосредственно в пищеварительном тракте определяется различными механизмами колонизационной резистентности, а именно: гликокаликс-избирательным подавлением оппортунистической флоры; препятствием адгезии, колонизации и проникновению экзогенно поступающих болезнетворных микроорганизмов; продукцией бактериоцинов, перекиси водорода, лизоцима, антибиотикоподобных веществ и других антимикробных факторов, сдерживающих размножение и рост патогенов [10].

Компоненты клеток симбионтов хорошо распознаются специфическими образ-распознающими рецепторами (signal Pattern Recognizing Receptors - sPRR: Toll-подобными и NOD-подобными рецепторами), экспрессируемыми эпителиоцитами кишечника, клетками Панета и клетками врожденного иммунитета [11]. Установлено, что это взаимодействие крайне необходимо для стимуляции продукции слизи, антимикробных пептидов и cекреторного иммуноглобулина А (IgA), а также для уплотнения межклеточных контактов и уменьшения проницаемости эпителиального пласта кишечника [8]. Кроме того, было показано, что постоянная стимуляция этих рецепторов усиливает противовирусный ответ и повышает устойчивость к заражению воздушно-капельными вирусными инфекциями [12], что особенно важно для предотвращения инфицирования SARS-CoV-2.

В составе эпителиального пласта также присутствуют Multifold-, или М-клетки, осуществляющие контролируемый перенос антигенных частиц микроорганизмов в изолированные лимфоидные узелки собственной пластинки, что способствует развитию реакций местного иммунитета и поддержанию иммунной системы в состоянии стартовой активации, позволяющей при необходимости эффективно и быстро среагировать на агрессию [13]. Присутствующие там Т-хелперы и В-лимфоциты инициируют адаптивный иммунитет, тесно связанный с регионарными лимфатическими образованиями, объединенными в единую функциональную систему, которые переводят иммунный ответ с местного уровня на системный. Кроме того, часть антиген-специфических иммунных клеток выходит в кровоток и поступает в лимфоидные ткани слизистых оболочек других участков системы мукозального иммунитета (хоминг), формируя на месте синтез антител на данный антиген, что обеспечивает глобальную защиту всех барьерных тканей [9]. Так, относительно недавно получены доказательства, что индигенные бактерии участвуют в регуляции защитных иммунных реакций в респираторном тракте и обеспечивают реализацию иммунного ответа против вирусных инфекций, оказывая влияние на созревание субпопуляций вирус-специфических CD4⁺- и СD8⁺-Т-клеток [12]. Доказательством влияния кишечной микробиоты на системную иммунологическую реактивность является способность ряда бактерий нормофлоры усиливать иммуногенность вакцин за счет специфической стимуляции антителогенеза [14].

Присутствие нормальной кишечной микробиоты имеет большое значение для осуществления эффективного адаптивного клеточного иммунитета и сдвига баланса субпопуляций Т-хелперов в сторону T-хелперов 1-го типа, контролирующих его осуществление и препятствующих гиперактивации проаллергенных реакций. Другими исследованиями установлено, что экзополисахариды симбионтов, соединяясь с Toll-подобными рецепторами клеток врожденного иммунитета, блокируют их провоспалительную активность [8].

Другими авторами было показано, что симбионтные микроорганизмы играют важную роль в формировании местного пула Т-хелперов-17, отвечающих за активацию нейтрофилов и их своевременное включение в антиинфекционную защиту мукозальной иммунной системы [8, 15]. Кроме того, они способствуют синтезу и накоплению в макрофагах лимфоидных узелков проинтерлейкина-1 и про-интерлейкина-18, что существенно ускоряет иммунный ответ при проникновении патогенов [8, 12].

Таким образом, нормальная кишечная микробиота является одним из важных компонентов многоуровневой системы защиты барьерных тканей, включающей гуморальные факторы, клеточные реакции врожденного и адаптивного иммунитета, а также неиммунные механизмы защиты. Симбионты, с одной стороны, осуществляют прямую противопатогенную активность, а с другой - постоянно стимулируют мукозоассоциированную лимфоидную ткань на разных уровнях и, таким образом, поддерживают иммунитет барьерных тканей в состоянии стартовой активации и готовности к быстрому ответу на вторжение ряда патогенов, в том числе РНК-содержащих вирусов, к которым относится SARS-CoV-2.

Влияние кишечной микробиоты на функционирование органов и систем организма

Физиологические эффекты, оказываемые нормальной микробиотой, влияют на деятельность всех органов и систем. Одной из важнейших функций симбионтов является участие в пищеварении. Так, протеолитические микроорганизмы перерабатывают пептиды, анаэробы-сахаролитики отщепляют моносахаридные фрагменты, которые при последующем брожении превращаются в низкомолекулярные летучие жирные кислоты, утилизация которых в цикле Кребса является основой энергообеспечения всех клеток эпителия [16, 17]. При расщеплении полисахаридов и гликопротеидов выделяется около 60% их свободной энергии в виде тепла, поэтому кишечная микрофлора выполняет функцию генератора тепла, обеспечивая эффективную теплопередачу всем прилегающим органам и системам [18].

По данным ряда авторов, резидентные виды микрофлоры поддерживают в контактной зоне эпителия кишечника оптимальный уровень рН и редокс-потенциала [19]. Нормальная микрофлора нейтрализует многие токсины и метаболиты (нитраты, амины, ксенобиотики, фенолы, гистамин, меркаптан, мутагены), предотвращая повреждающее действие этих факторов. С участием микроорганизмов кишечника осуществляется инактивация щелочной фосфатазы, трипсина и энтерокиназы [18]. Многочисленными исследованиями установлена роль нормальной микрофлоры кишечника в метаболических превращениях ряда веществ, в частности холестерина, желчных кислот, билирубина, жирных кислот и мочевины, что имеет большое значение в коррекции липидного и азотистого обмена [20, 21].

Синтез гормонов и других биологически активных веществ лежит в основе регуляторного действия микрофлоры на функции внутренних органов и центральной нервной системы. Так, у-аминомасляная кислота, продуцируемая нормофлорой кишечника, является основным нейромедиатором, участвующим в процессах центрального торможения [22]. Немаловажно, что кишечная микробиота поддерживает ионный баланс организма, так как всасывание монокарбоновых кислот связано с транспортом ионов натрия. Метанообразующие бактерии, использующие для своего метаболизма углекислый газ и водород, участвуют в регуляции газового гомеостаза [16].

Таким образом, нормальная кишечная микробиота функционирует как единая метаболическая система, которая обеспечивает необходимое количество конечных метаболитов для макроорганизма, нейтрализует токсические субстраты, участвует в регуляции деятельности его органов и систем, поддерживая тем самым его гомеостаз и иммунный баланс, что имеет особое значение в период пандемии SARS-CoV-2.

Последствия дисбактериоза кишечника в период пандемии SARS-CoV-2

Дисбактериоз кишечника - это изменение количества, состава и свойств кишечной микробиоты с последующим развитием метаболических расстройств и иммунологических нарушений. В период пандемии SARS-CoV-2 наиболее значимыми причинам развития этого клинико-лабораторного синдрома являются масштабное увеличение объемов использования антибиотиков, дезинфектантов и антисептиков, повышенная лучевая нагрузка при многократном проведении компьютерной томографии легких, применение гормонов и препаратов на основе моноклональных антител, воздействие самой вирусной SARS-CoV-2 инфекции. В условиях неблагоприятной санитарно-эпидемиологической обстановки, существенного изменения уклада жизни и материального статуса людей серьезными факторами риска возникновения дисбактериоза кишечника могут стать хроническое стрессовое состояние и развитие дезадаптационного синдрома, несбалансированное и нерегулярное питание, снижение иммунного статуса и обострение хронических заболеваний внутренних органов, прежде всего желудочно-кишечного тракта [16].

Любые дисбиотические сдвиги микробиоценоза кишечника сопровождаются значимыми изменениями иммунологической реактивности макроорганизма. Так, на эпителиальном уровне отмечается снижение продукции слизи, секреторного IgA и антимикробных пептидов. Истончение "пассивного" барьера приводит к повреждению эпителиоцитов, повышению кишечной проницаемости, нарушению физиологических процессов в кишечнике и изменению моторики кишечника. Вслед за устойчивым снижением числа облигатных микроорганизмов и снижением защитных свойств слизистого слоя нарастает колонизация оппортунистической флорой [23]. Существенное ослабление барьерной функции создает условия для инвазии любых патогенов. Учитывая, что все компартменты мукозальной иммунной системы тесно взаимосвязаны за счет хоминга лимфоцитов, иммунный дисбаланс в одной части этой системы будет приводить к нарушению функционирования всех остальных [8]. Доказано, что нарушение активирующего воздействия нормальной микрофлоры на мукозальную иммунную систему кишечника приводит к существенному снижению устойчивости к заражению вирусными респираторными инфекциями, а это серьезный фактор риска инфицирования SARS-CoV-2 в период пандемии [8, 24, 25]. Показано, что изменения нормального состава кишечной микрофлоры также могут быть причиной недостаточного иммунного ответа при вакцинации, что имеет значение для формирования поствакцинального иммунитета [26, 27].

В условиях нарушения состава кишечной микробиоты происходит дисрегуляция Т-клеточного адаптивного иммунитета, в частности наблюдается снижение продукции интерферона-у, интерлейкина-1 (ИЛ-1) и ИЛ-10 [8]. Дисбаланс в Т-хелперных ответах вызывает экспансию ^хелперов-2 с дальнейшим преобладанием IgE-продуцирующих В-лимфоцитов [8] и развитием провоспалительных реакций. Установлено, что нарушения кишечной микробиоты тесно связаны с развитием или декомпенсацией таких иммуноопосредованных патологий, как воспалительные заболевания кишечника, бронхиальная астма, ревматоидный артрит, аллергия, сахарный диабет 2 типа и ожирение [8], которые являются патогномоничными коморбидными заболеваниями, существенно осложняющими течение SARS-CoV-2 [28].

Прекращение супрессивного влияния Т-регуляторных клеток при дисбактериозе кишечника сопровождается постоянным sPRR-индуцированным выбросом провоспалительных цитокинов, что существенно потенциируется при всех вирусных инфекциях. При SARS-CoV-2 гиперцитокинемия вызывает апоптоз пневмоцитов, снижение синтеза сурфактанта, альвеолярный отек с развитием острого респираторного дистресс-синдрома, генерализованную эндотелиальную дисфункцию с массовым образованием микротромбов, ведущие к нарушению функций всех органов и систем [29]. Эти данные согласуются с клиническими наблюдениями, свидетельствующими о взаимосвязи выраженности дисбактериоза кишечника, возникновения осложнений при SARS-CoV-2 и тяжестью течения постковидного периода [30].

Накопление токсических для макроорганизма веществ и существенные расстройства метаболизма приводят к развитию и/или декомпенсации хронических сопутствующих заболеваний, которые также являются патофизиологической причиной более тяжелого течения SARS-CoV-2 [6, 30]. Быстрое размножение условно-патогенных и патогенных микробов в условиях иммунодефицита создает условия для их транслокации через стенку кишечника или других полостей с развитием эндогенной инфекции или суперинфекции различной локализации [18], что при SARS-CoV-2 может стать причиной молниеносной генерализации инфекции [3].

Нарушение нормального состава кишечной микробиоты ассоциируется также с повышенной реакцией гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы, проявляющейся снижением стрессоустойчивости и депрессивными расстройствами, что может дополнительно ухудшать нестабильное психическое здоровье населения, разбалансированное особыми условиями санитарно-эпидемиологической обстановки в период пандемии SARS-CoV-2 [31]. Как показали недавние исследования, с возрастом закономерно происходит нарушение эубиотических соотношений микробных видов за счет уменьшения количества таких полезных бактерий, как Bifidobacterium, Bacteroides и Lactobacillus, и увеличения количества факультативных анаэробов [32]. В этой связи важно учитывать, что тяжелое течение SARS-CoV-2 в большей степени характерно именно для пожилых пациентов [33].

Таким образом, поддержание численности, состава и функциональной активности кишечной микробиоты крайне необходимо для нормального физиологического состояния организма. Доказанное влияние дисбиотических расстройств на уровень поствакцинального иммунитета [26, 27], вероятность инфицирования SARS-CoV-2 [24, 25], тяжесть клинических проявлений этой вирусной инфекции и постковидного периода [28, 30] указывают на необходимость поддержания и коррекции микробиоценоза кишечника в период пандемии SARS-CoV-2.

Значимость современных кисломолочных и пробиотических продуктов

Большое значение в поддержании кишечной микробиоты имеют кисломолочные продукты, являющиеся одним из основных компонентов здорового питания, для которого, помимо сбалансированной пищевой ценности, характерной особенностью является наличие при систематическом потреблении положительного воздействия на функции организма человека, улучшающего состояние его адаптационного потенциала и способствующего профилактике развития заболеваний [34, 35]. Значимую категорию из них составляют пробиотические кисломолочные продукты, дополнительно обогащенные специальными штаммами микроорганизмов с доказанными пробиотическими свойствами, т.е. способные при поступлении в достаточных количествах улучшать состав и функциональную активность кишечной микробиоты. Создание кисломолочных биопродуктов на основе штаммов кишечной микробиоты человека рассматривается как перспективное направление медицины, которое приобретает особую значимость в период пандемии SARS-CoV-2 [27].

Созревание Т-клеток и выраженность иммунного ответа регулирует кальций, который существенно лучше всасывается из кисломолочных продуктов, чем из молока [36]. Это связано с тем, что в процессе молочнокислого брожения кальций молока преобразуется в лактат кальция, который при относительно низких значениях рН среды находится в ионизированном состоянии, что существенно облегчает адсорбцию и усвоение этого минерального элемента.

Протеолиз белков молочнокислыми бактериями в кисломолочных продуктах приводит к некоторому увеличению количества свободных аминокислот и коротких пептидов, которые становятся более доступными для ферментов желудочно-кишечного тракта и лучше усваиваются организмом [37]. Стабильное поступление необходимого количества белка, который является важным структурным компонентом интерферонов, иммуноглобулинов и комплекса гистосовместимости, обеспечивает способность оптимально реагировать на внедрение патогена и противостоять воздействию чужеродных агентов. Адекватный уровень потребления белков необходим для производства ферментов, гормонов и нейромедиаторов, контролирующих работу всех органов и систем организма [35].

Антиоксидантные свойства лактобактерий проявляются в повышении активности ряда ферментов, катализирующих свободные радикалы [38]. Нельзя не отметить положительное воздействие кисломолочных и пробиотических продуктов на углеводный обмен. Показано, что продукты метаболизма ряда заквасочных и пробиотических бактерий способны сорбировать глюкозу в процессе пищеварения и снижать ее содержание в крови, нормализуя процесс синтеза собственного инсулина. Кроме того, они нейтрализуют и выводят из организма кетоновые тела, ацетон и другие токсичные соединения [39].

Наиболее популярным кисломолочным продуктом населения России является кефир, воздействие которого формируется за счет продуктов метаболизма 2 видов брожения - молочнокислого и спиртового, осуществляемых кефирными грибками, представляющими собой устойчивое симбиотическое образование, включающее дрожжи, молочнокислые и уксуснокислые бактерии [40]. Многообразие входящих в этот продукт лактобацилл сильно варьирует в зависимости от страны производства, однако в числе основных компонентов находятся такие микроорганизмы, как Lactobacillus kefiri, Lactobacillus kefiranofaciens, Lactobacillus paracasei, Lactobacillus rhamnosus и Lactobacillus plantarum, которые в совокупности определяют спектр воздействия получаемого пищевого продукта [38, 41].

В ряде исследований было показано, что использование в питании кисломолочных продуктов, обогащенных пробиотическим штаммом Lactobacillus rhamnosus GG, может предотвращать и облегчать течение диареи, ассоциированной с вирусными инфекциями [42]. Липотейхоевые кислоты и неметилированные CpG-олигонуклеотиды клеточной стенки этих пробиотических микроорганизмов являются важнейшими эффекторными молекулами в реализации иммуномодулирующего действия. Lactobacillus rhamnosus GG, назначаемые перорально в дозе 0,45х10⁹ КОЕ в течение 1 нед, имеют стимулирующий эффект не только локально на кишечные иммуноциты, но и системно - на эффекторные клетки респираторного тракта, поэтому они могут быть рекомендованы для профилактики респираторных инфекций [43]. Способность этих микроорганизмов усиливать продукцию интерферонов I типа и противовирусных факторов в дыхательных путях, стимулировать Thl-ответ и выработку антител, а также регулировать воспаление и уменьшать повреждение тканей легких указывает на их потенциал в иммунной коррекции при инфицировании SARS-CoV-2 [44].

Присутствие в кефире Lactobacillus plantarum, характеризующихся высокой устойчивостью к антибиотикам и способностью поддерживать содержание в организме ю-3 жирных кислот, витаминов и антиоксидантов, играет важную роль в профилактике и борьбе с вирусными инфекциями [38, 45]. В рандомизированном клиническом исследовании было показано, что назначение выделенных из коровьего молока Lactobacillus plantarum DR7 в дозе 1 х10⁹ КОЕ в течение года взрослым людям уменьшало продолжительность симптомов ринита и частоту возникновения инфекций верхних дыхательных путей за счет модулирования иммунных параметров. Был установлен ингибирующий эффект этих пробиотических бактерий на секрецию противовоспалительных цитокинов, что может иметь большое значение в профилактике тяжелого течения COVID-19 [4, 46].

Для штаммов Lactobacillus paracasei CBA L74, используемых для ферментации молока, в эксперименте на клетках энтероцитов человека Caco-2 была показана способность поддерживать кишечную микрофлору и корректировать формирование слизистого барьера, защищающего организм от вторжения патогенов [47]. Регулярное поступление в организм этих лактобактерий стимулирует выработку таких пептидов врожденного иммунитета, как р-дефенсин-2 и кателицидин, которые имеют большое значение в формировании местного иммунитета и в профилактике респираторных инфекционных заболеваний [47].

Молочнокислая флора кефира представлена также лактококками и лейконостоками, продуцирующими вещества с антимикробной активностью [48]. Особый интерес представляет выделяемая кефирными уксуснокислыми бактериями лактобионовая кислота, которая, как было установлено в эксперименте, проявляет выраженные антиоксидантные и пребиотические свойства, стимулируя рост пробиотических микроорганизмов в среде [49].

Рандомизированное контролируемое исследование показало, что прием кефира, содержащего 5х10⁷ КОЕ/мл колониеобразующих единиц молочнокислых бактерий, по 400 мл 2 раза в день в течение 1 мес модулировал состав кишечной микробиоты у пациентов с воспалительными заболеваниями кишечника, значимо сокращая популяции бактерий, непосредственно участвующих в возникновении провоспалительной реакции и желудочно-кишечных заболеваний. Это сопровождалось достоверным снижением скорости оседания эритроцитов и уровня С-реактивного белка, а в последние 2 нед значительно снизились показатели вздутия живота (р=0,012) и повысились показатели самочувствия (р=0,012) [50]. В проспективном и самоконтролируемом исследовании было показано, что потребление здоровыми добровольцами 200 мл кефира ежедневно в течение 6 нед приводило к поляризации иммунного ответа в сторону Т-хелперов-1, препятствующих гиперактивации проаллергенных реакций. Отмеченное при этом снижение уровня ИЛ-8 уменьшает воспалительную реакцию, подавляет хемотаксис и активацию нейтрофилов. С другой стороны, наблюдалось повышение уровня ИЛ-5, стимулирующего выработку секреторного IgA в слизистой оболочке желудочно-кишечного тракта и осуществляющего более эффективный иммунный ответ в просвете кишечника [51], что имеет большое значение для профилактики SARS-CoV-2.

Диетические и лечебно-профилактические свойства простокваши обусловлены присутствием в ней мезофильных молочнокислых стрептококков. Молочная кислота, являясь основным продуктом брожения, определяет выраженную антагонистическую активность этих микроорганизмов в отношении условно-патогенной и патогенной микрофлоры [52]. Антимикробный потенциал этого продукта усилен активностью Lactobacillus delbrueckii spp. bulgaricus, которые поддерживают оптимальные физико-химические параметры гомеостаза, необходимые для облигатной микрофлоры кишечника [53]. Показано, что ежедневное потребление в течение года 100 г простокваши, содержащей эти молочнокислые бактерии, может помочь предотвратить вирусную инфекцию у пожилых людей за счет увеличения выработки секреторного IgA в слюне [54]. Технология производства ряженки отличается от изготовления простокваши только тем, что исходно используется топленое молоко, в котором в результате длительной тепловой обработки теряется влага, поэтому ряженка содержит большую концентрацию белков и микроэлементов, необходимых для формирования иммунного ответа [55].

Варенец представляет собой кисломолочный продукт из топленого молока и сливок, в котором присутствуют 2 вида молочнокислых бактерий. Первый - Streptococcus salivarius subsp. thermophilus - сбраживает лактозу, моно- и дисахариды с образованием молочной кислоты, которая обеспечивает бактериостатический эффект в отношении патогенных микроорганизмов [56]. В рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании было показано, что прием высококвалифицированными спортсменами второго вида пробиотических бактерий, содержащихся в этом кисломолочном продукте, - Lactobacillus helveticus L10, в дозе 2х10¹⁰ КОЕ в течение 2 нед улучшает системный гуморальный иммунный ответ и иммунный ответ барьерных тканей [57].

Уникальным представителем ряда кисломолочных продуктов является ацидофилин, получаемый путем добавления в цельное молоко помимо мезофильных молочнокислых стрептококков и симбиотической кефирной закваски особой бактериальной культуры - Lactobacillus acidophilus, которая наиболее часто естественным образом встречается в желудочно-кишечном тракте здорового человека. Ацидофильные палочки, в отличие от многих микроорганизмов, устойчивы в кислой среде желудка и к действию многих антибиотиков, поэтому они обеспечивают более длительное подавление патогенной и условно-патогенной флоры и способствуют восстановлению кишечной микробиоты даже во время антибиотикотерапии [58]. Эти микроорганизмы ферментируют глюкозу с образованием перекиси водорода, молочной и уксусной кислот, что обеспечивает низкую кислотность среды, подавляет рост и размножение ряда патогенных микроорганизмов, поддерживает здоровый баланс кишечной флоры [58]. По данным других авторов, белки, связанные с поверхностным слоем Lactobacillus acidophilus, оказывают иммуномодулирующий эффект, повышая продукцию антител и активируя фагоцитоз, что снижает количество рецидивов инфекции верхних дыхательных путей [59].

Наиболее частым объектом исследований и безусловным лидером с точки зрения объема производства в развитых странах являются йогурты - кисломолочные продукты, содержащие специфические йогуртовые бактерии - термофильный стрептококк - Streptococcus salivarius subsp. thermophilus и болгарскую палочку - Lactobacillus delbrueckii spp. bulgaricus [60]. Включение 200 мл йогурта в ежедневный рацион детей и лиц пожилого возраста улучшало пищеварение, повышало иммунитет и снижало риск сердечно-сосудистых заболеваний у взрослых с гиперхолестеринемией [61]. По данным другого исследования, регулярное потребление этого кисломолочного продукта сопровождалось снижением концентрации липопротеинов низкой плотности и С-реактивного белка [62]. Ежедневный прием кормящими женщинами йогуртов, содержащих Lactobacillus delbrueckii spp. bulgaricus, в течение 1 мес существенно увеличивал секрецию ИЛ-6 с грудным молоком, что положительно коррелировало с повышением в нем концентрации IgA и IgG [63].

Показано, что регулярный прием йогуртов, обогащенных пробиотическими бактериями Bifidobacterium animalis subsp. lactis BB-12, в дозе 10⁹ КОЕ/200 мл увеличивает продукцию секреторного IgA кишечника, что, как полагают авторы, может повышать устойчивость организма к инфекциям желудочно-кишечного тракта и нижних дыхательных путей [64]. Другие авторы показали, что дополнение таким йогуртом рациона питания в течение года приводит к увеличению не только секреторного IgA, но и уровня интерферона-γ и сопровождается снижением частоты, тяжести и продолжительности инфекций верхних дыхательных путей [65]. В рандомизированном клиническом исследовании было также показано, что регулярное потребление обогащенного этим пробиотиком кисломолочного продукта в течение 4 нед влияет на функционирование NK- и T-клеток, модулирует реакцию иммунной системы и облегчает течение вирусных инфекций [66]. Другое рандомизированное контролируемое исследование показало, что включение в ежедневный рацион здоровых людей йогурта, содержащего Lactobacillus casei штамма Shirota в количестве 1,0х10¹¹ КОЕ, в течение года сопровождалось достоверным увеличения активности NK-клеток и стимулированием моноцитов и макрофагов к продукции ИЛ-12, что существенно снижало риск возникновения (р=0,004) и продолжительность (р=0,002) инфекций верхних дыхательных путей вирусной этиологии [67].

В настоящее время ассортимент кисломолочных продуктов может пополниться творожными продуктами с пробиотическими свойствами, в которых для повышения биологической ценности используется нанофильтрационный концентрат творожной сыворотки, содержащий активные метаболиты полезных бактерий.

Важнейшими составляющими таких продуктов метаболизма являются структурные компоненты самих пробиотических бактерий, антибактериальные субстраты, короткоцепочечные жирные кислоты, полисахариды, антиоксиданты, нуклеиновые кислоты, липо- и гликопротеины, витамины, ферменты и лектины, аминокислоты, факторы роста и свертывания, дефенсин-подобные и сигнальные молекулы. Включение в питание этих активных субстанций рассматривается в настоящее время как альтернатива использованию живых микроорганизмов и перспективное направление коррекции дисбиотических нарушений [68].

Оптимизация питания играет большую роль в обеспечении надлежащего уровня адаптационного потенциала и противовирусного иммунитета населения, что особенно важно в период пандемии SARS-CoV-2. Особое значение при этом имеет состояние кишечной микробиоты, для поддержания которой целесообразно включение в ежедневный рацион питания кисломолочных и пробиотических продуктов [35].

Заключение

Таким образом, поддержание численности, состава и функциональной активности кишечной микробиоты является крайне необходимым для нормального физиологического состояния организма. Высокая распространенность дисбактериоза свидетельствует о целесообразности включения в ежедневный рацион питания населения в период пандемии SARS-CoV-2 кисломолочных и пробиотических продуктов как источников полноценных легкоусвояемых макронутриентов, незаменимых микронутриентов, биологически активных веществ и полезных живых микроорганизмов для повышения адаптационного потенциала и иммунитета населения.

Литература

1. Baloch S., Baloch M.A., Zheng T., Pei X. The Coronavirus Disease 2019 (COVID-19) Pandemic // Tohoku J. Exp. Med. 2020. Vol. 250, N 4. P. 271-278. DOI: https://doi.org/10.1620/tjem.250.271

2. Mohamadian M., Chiti H., Shoghli A., Biglari S., Parsamanesh N., Esmaeilzadeh A. COVID-19: Virology, biology and novel laboratory diagnosis // J. Gene Med. 2021. Vol. 23, N 2. Р. e3303. DOI: https://doi.org/10.1002/jgm.3303

3. Mönkemüller K., Fry L., Rickes S. COVID-19, coronavirus, SARS-CoV-2 and the small bowel // Rev. Esp. Enferm. Dig. 2020. Vol. 112, N 5. Р. 383-388. DOI: https://doi.org/10.17235/reed.2020.7137/2020

4. Harrison A.G., Lin T., Wang P. Mechanisms of SARS-CoV-2 transmission and pathogenesis // Trends Immunol. 2020. Vol. 41, N 12. Р. 1100-1115. DOI: https://doi.org/10.1016/j.it.2020.10.004

5. Levy M., Kolodziejczyk A.A., Thaiss C.A., Elinav E. Dysbiosis and the immune system // Nat. Rev. Immunol. 2017. Vol. 17, N 4. Р. 219-232. DOI: https://doi.org/10.1038/nri.2017.7

6. Sundararaman A., Ray M., Ravindra P.V., Halami P.M. Role of probiotics to combat viral infections with emphasis on COVID-19 // Appl. Microbiol. Biotechnol. 2020. Vol. 104, N 19. Р. 8089-8104. DOI: https://doi.org/10.1007/s00253-020-10832-4

7. Thursby E., Juge N. Introduction to the human gut microbiota // Biochem. J. 2017. Vol. 474, N 11. Р. 1823-1836. DOI: https://doi.org/10.1042/BCJ20160510

8. Козлов И.Г. Микробиота, мукозальный иммунитет и антибиотики: тонкости взаимодействия // РМЖ. 2018. Т. 8, № 1. С. 19-27.

9. Shi N., Li N., Duan X., Niu H. Interaction between the gut microbiome and mucosal immune system // Mil. Med. Res. 2017. Vol. 27, N 4. Р. 14. DOI: https://doi.org/10.1186/s40779-017-0122-9

10. Leshem A., Liwinski T., Elinav E. Immune-microbiota interplay and colonization resistance in infection // Mol. Cell. 2020 Vol. 78, N 4. Р. 597-613. DOI: https://doi.org/10.1016/j.molcel.2020.03.001

11. Nikolenko V.N., Oganesyan M.V., Sankova M.V., Bulygin K.V., Vovkogon A.D., Rizaeva N.A., Sinelnikov M.Y. Paneth cells: Maintaining dynamic microbiome-host homeostasis, protecting against inflammation and cancer // Bioessays. 2021. Vol. 43, N 3. Р. e2000180. DOI: https://doi.org/10.1002/bies.202000180

12. Калюжин О.В. Пробиотики как современные средства укрепления противоинфекционной иммунной защиты: миф или реальность? // РМЖ. 2012. Т. 20, № 28. С. 1395-1401.

13. Ohno H. Intestinal M cells // J. Biochem. 2016. Vol. 159, N 2. Р. 151-160. DOI: https://doi.org/10.1093/jb/mvv121

14. Старовойтова С.А., Карпов А.В. Иммунобиотики и их влияние на иммунную систему человека в норме и при патологии // Biotechnology. Theory and Practice. 2015. № 4. С. 10-20.

15. Wan Z., Zhou Z., Liu Y, Lai Y., Luo Y., Peng X., Zou W. Regulatory T cells and T helper 17 cells in viral infection // Scand. J. Immunol. 2020. Vol. 91, N 5. Р. e12873. DOI: https://doi.org/10.1111/sji.12873

16. Ардатская М.Д., Бельмер С.В., Добрица В.П., Захаренко С.М., Лазебник Л.Б., Минушкин О.Н. и др. Дисбиоз (дисбактериоз) кишечника: современное состояние проблемы, комплексная диагностика и лечебная коррекция // Экспериментальная и клиническая гастроэнтерология. 2015. № 5. С. 13-50.

17. Adak A., Khan M.R. An insight into gut microbiota and its functionalities // Cell. Mol. Life Sci. 2019. Vol. 76, N 3. P. 473-493. DOI: https://doi.org/10.1007/s00018-018-2943-4

18. Крамарь Л.В., Крамарь О.Г. Современная стратегия коррекции нарушений кишечной микробиоты при дисбактериозе кишечника // Лекарственный вестник. 2015. Т. 9, № 3. С. 50-56.

19. Оганезова И.А. Кишечная микробиота и иммунитет: иммуномодулирующие эффекты Lactobacillus rhamnosus GG // РМЖ. 2018. Т. 26, № 9. С. 39-44.

20. Ramírez-Pérez O., Cruz-Ramón V., Chinchilla-López P., Méndez-Sánchez N. The role of the gut microbiota in bile acid metabolism // Ann. Hepatol. 2017. Vol. 16, N 1. Р. s15-s20. DOI: https://doi.org/10.5604/01.3001.0010.5494

21. Le Roy T., Lécuyer E., Chassaing B., Rhimi M., Lhomme M., Boudebbouze S. et al. The intestinal microbiota regulates host cholesterol homeostasis // BMC Biol. 2019 Vol. 17, № 1. Р. 94. DOI: https://doi.org/10.1186/s12915-019-0715-8

22. Strandwitz P. Neurotransmitter modulation by the gut microbiota // Brain Res. 2018. Vol. 1693, Pt B. Р. 128-133. DOI: https://doi.org/10.1016/j.brainres.2018.03.015

23. Grace E., Shaw C., Whelan K., Andreyev H.J. Review article: small intestinal bacterial overgrowth--prevalence, clinical features, current and developing diagnostic tests, and treatment // Aliment. Pharmacol. Ther. 2013. Vol. 38, N 7. Р. 674-688. DOI: https://doi.org/10.1111/apt.12456

24. Gou W., Fu Y., Yue L., Chen G., Cai X., Shuai M., et al. Gut microbiota may underlie the predisposition of healthy individuals to COVID-19 // medRxiv. 2020. P. 1-44. DOI: https://doi.org/10.1101/2020.04.22.20076091

25. Ferreira C., Viana S.D., Reis F. Is gut microbiota dysbiosis a predictor of increased susceptibility to poor outcome of COVID-19 patients? An update // Microorganisms. 2020. Vol. 9, N 1. Р. 53. DOI: https://doi.org/10.3390/microorganisms9010053

26. Długońska H., Grzybowski M. Personalized vaccination? II. The role of natural microbiota in a vaccine-induced immunity // Wiad Parazytol. 2011. Vol. 57, N 2. Р71-P76.

27. Белкина Т.В., Аверина О.В., Савенкова Е.В., Даниленко В.Н. Микробиом кишечника человека и иммунная система: роль пробиотиков в формировании иммунобиологического потенциала, препятствующего развитию инфекции COVID-19 // Успехи современной биологии. 2020. Т. 140, № 6. С. 523-539.

28. Yang J., Zheng Y., Gou X., Pu K., Chen Z., Guo Q. et al. Prevalence of comorbidities and its effects in patients infected with SARS-CoV-2: a systematic review and meta-analysis // Int. J. Infect. Dis. 2020. Vol. 94. Р. 91-95. DOI: https://doi.org/10.1016/j.ijid.2020.03.017

29. Russell M.W., Moldoveanu Z., Ogra P.L., Mestecky J. Mucosal immunity in COVID-19: a neglected but critical aspect of SARS-CoV-2 infection // Front. Immunol. 2020. Vol. 11. Р. 611337. DOI: https://doi.org/10.3389/fimmu.2020.611337

30. Yeoh Y.K., Zuo T., Lui G.C., Zhang F., Liu Q., Li A.Y. et al. Gut microbiota composition reflects disease severity and dysfunctional immune responses in patients with COVID-19 // Gut. 2021. Vol. 70, N 4. Р. 698-706. DOI: https://doi.org/10.1136/gutjnl-2020-323020

31. Мосолов С.Н. Проблемы психического здоровья в условиях пандемии COVID-19 // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2020. Т. 120, № 5. С. 7-15. DOI: https://doi.org/10.17116/jnevro20201200517

32. Kato K., Odamaki T., Mitsuyama E., Sugahara H., Xiao J.Z., Osawa R. Age-related changes in the composition of gut Bifidobacterium species // Curr. Microbiol. 2017. Vol. 74, N 8. Р. 987-995. DOI: https://doi.org/10.1007/s00284-017-1272-4

33. Liu K., Chen Y., Lin R., Han K. Clinical features of COVID-19 in elderly patients: A comparison with young and middle-aged patients // J. Infect. 2020. Vol. 80, N 6. Р. e14-e18. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jinf.2020.03.005

34. Тутельян В.А., Никитюк Д.Б., Шарафетдинов Х.Х. Здоровое питание − основа здорового образа жизни и профилактики хронических неинфекционных заболеваний // Здоровье молодежи: новые вызовы и перспективы. Москва : Научная книга, 2019. С. 203-227.

35. Тутельян В.А., Никитюк Д.Б. Глобальный вызов XXI века - COVID-19: ответ диетологии // Вопросы питания. 2021. Т. 90, № 5. С. 6-14. DOI: https://doi.org/https://10.33029/0042-8833-2021-90-5-6-14

36. Vaeth M, Kahlfuss S, Feske S. CRAC channels and calcium signaling in T cell-mediated immunity // Trends Immunol. 2020. Vol. 41, N 10. Р. 878-901. DOI: https://doi.org/10.1016/j.it.2020.06.012

37. Бельмер С.В. Кисломолочные продукты: от истории к современности // Российский вестник перинатологии и педиатрии. 2019. Т. 64, № 6. С. 119-125. DOI: https://doi.org/10.21508/1027-4065-2019-64-6-119-125

38. Slattery C., Cotter P.D., O'Toole P.W. Analysis of health benefits conferred by Lactobacillus species from kefir // Nutrients. 2019. Vol. 11, № 6. Р. 1252. DOI: https://doi.org/10.3390/nu11061252

39. Verruck S., Balthazar C.F., Rocha R.S., Silva R., Esmerino E.A., Pimentel T.C. et al. Dairy foods and positive impact on the consumer's health // Adv. Food Nutr. Res. 2019. Vol. 89. Р. 95-164. DOI: https://doi.org/10.1016/bs.afnr.2019.03.002

40. Farag M.A., Jomaa S.A., El-Wahed A.A., El-Seedi A.H.R. The many faces of kefir fermented dairy products: quality characteristics, flavour chemistry, nutritional value, health benefits, and safety // Nutrients. 2020. Vol. 12, № 2. Р. 346. DOI: https://doi.org/10.3390/nu12020346

41. Bengoa A.A., Iraporda C., Garrote G.L., Abraham AG. Kefir micro-organisms: their role in grain assembly and health properties of fermented milk // J. Appl. Microbiol. 2019. Vol. 126, N 3. Р. 686-700. DOI: https://doi.org/10.1111/jam.14107

42. Capurso L. Thirty years of Lactobacillus rhamnosus GG: a review // J. Clin. Gastroenterol. 2019. Vol. 53, N 1. Р. S1-S41. DOI: https://doi.org/10.1097/MCG.0000000000001170

43. Villena J., Chiba E., Tomosada Y., Salva S., Marranzino G., Kitazawa H., Alvarez S. Orally administered Lactobacillus rhamnosus modulates the respiratory immune response triggered by the viral pathogen-associated molecular pattern poly(I:C) // BMC Immunol. 2012. Vol. 13. Р. 53. DOI: https://doi.org/10.1186/1471-2172-13-53

44. Villena J., Kitazawa H. The modulation of mucosal antiviral immunity by immunobiotics: could they offer any benefit in the SARS-CoV-2 pandemic? // Front. Physiol. 2020. Vol. 11. Р. 699. DOI: https://doi.org/10.3389/fphys.2020.00699

45. Seddik H.A., Bendali F., Gancel F., Fliss I., Spano G., Drider D. Lactobacillus plantarum and its probiotic and food potentialities // Probiotics Antimicrob Proteins. 2017. Vol. 9, N 2. Р. 111-122. DOI: https://doi.org/10.1007/s12602-017-9264-z

46. Liong M.T. Lactobacillus plantarum DR7 improved upper respiratory tract infections via enhancing immune and inflammatory parameters: A randomized, double-blind, placebo-controlled study // J. Dairy Sci. 2019. Vol. 102, N 6. Р. 4783-4797. DOI: https://doi.org/10.3168/jds.2018-16103

47. Paparo L., Aitoro R., Nocerino R., Fierro C., Bruno C., Canani R.B. Direct effects of fermented cow's milk product with Lactobacillus paracasei CBA L74 on human enterocytes // Benef. Microbes. 2018. Vol. 9, N 1. Р. 165-172. DOI: https://doi.org/10.3920/BM2017.0038

48. Sindi A., Badsha M.B., Ünlü G. Bacterial populations in international artisanal kefirs // Microorganisms. 2020. Vol. 8, N 9. Р. 1318. DOI: https://doi.org/10.3390/microorganisms8091318

49. Goderska K. The antioxidant and prebiotic properties of lactobionic acid // Appl. Microbiol. Biotechnol. 2019. Vol. 103, N 9. Р. 3737-3751. DOI: https://doi.org/10.1007/s00253-019-09754-7

50. Yılmaz İ., Dolar M.E., Özpınar H. Effect of administering kefir on the changes in fecal microbiota and symptoms of inflammatory bowel disease: A randomized controlled trial // Turk. J. Gastroenterol. 2019. Vol. 30, N 3. Р. 242-253. DOI: https://doi.org/10.5152/tjg.2018.18227

51. Adiloğlu A., Gönülateş N., Işler M., Senol A. The effect of kefir consumption on human immune system: a cytokine study // Mikrobiyol. Bul. 2013. Vol. 47, N 2. Р. 273-281.

52. Бабурина Т.М., Судаков С.Д. Микрофлора простокваши // Развитие и актуальные вопросы современной науки. 2017. №. 2. С. 26-28.

53. Shihata A., Shah N.P. Influence of addition of proteolytic strains of Lactobacillus delbrueckii subsp. bulgaricus to commercial ABT starter cultures on texture of yoghurt, exopolysaccharide production and survival of bacteria // Int. Dairy J. 2002. Vol. 12, N 9. Р. 765-772. DOI: https://doi.org/10.1016/S0958-6946(02)00071-7

54. Yamamoto Y., Saruta J., Takahashi T., To M., Shimizu T., Hayashi T. et al. Effect of ingesting yogurt fermented with Lactobacillus delbrueckii ssp. bulgaricus OLL1073R-1 on influenza virus-bound salivary IgA in elderly residents of nursing homes: a randomized controlled trial // Acta Odontol Scand. 2019. Vol. 77, N 7. Р. 517-524. DOI: https://doi.org/10.1080/00016357.2019.1609697

55. Гоголева О.А. Ряженка - высокоценный кисломолочный продукт // Научные труды студентов Ижевской ГСХА. 2020. С. 865-868.

56. Рамонова Э.В., Цугкиев Б.Г., Кабисов Р.Г., Харебова И.З. Биотехнология производства варенца с использованием пробиотиков селекции НИИ биотехнологии горского ГАУ // Инновационные технологии производства и переработки сельскохозяйственной продукции. 2019. С. 418-420.

57. Michalickova D.M., Kostic-Vucicevic M.M., Vukasinovic-Vesic M.D., Stojmenovic T.B., Dikic N.V., Andjelkovic M.S. et al. Lactobacillus helveticus lafti L10 supplementation modulates mucosal and humoral immunity in elite athletes: a randomized, double-blind, placebo-controlled trial // J. Strength Cond. Res. 2017. Vol. 31, N 1. Р. 62-70. DOI: https://doi.org/10.1519/JSC.0000000000001456

58. Farag M.A., El Hawary E.A., Elmassry MM. Rediscovering acidophilus milk, its quality characteristics, manufacturing methods, flavor chemistry and nutritional value // Crit. Rev. Food Sci Nutr. 2020. Vol. 60, N 18. Р. 3024-3041. DOI: https://doi.org/10.1080/10408398.2019.1675584

59. Klotz C., Goh Y.J., O'Flaherty S., Barrangou R. S-layer associated proteins contribute to the adhesive and immunomodulatory properties of Lactobacillus acidophilus NCFM // BMC Microbiol. 2020. Vol. 20, N 1. Р. 248. DOI: https://doi.org/10.1186/s12866-020-01908-2

60. Kok C.R., Hutkins R. Yogurt and other fermented foods as sources of health-promoting bacteria // Nutr Rev. 2018. Vol. 76, N 1. Р. 4-15. DOI: https://doi.org/10.1093/nutrit/nuy056

61. Mofid V., Izadi A., Mojtahedi S.Y., Khedmat L. Therapeutic and nutritional effects of synbiotic yogurts in children and adults: a clinical review // Probiotics Antimicrob. Proteins. 2020. Vol. 12, N 3. Р. 851-859. DOI: https://doi.org/10.1007/s12602-019-09594-x

62. González S., Fernández-Navarro T., Arboleya S., de Los Reyes-Gavilán C.G., Salazar N., Gueimonde M. Fermented dairy foods: impact on intestinal microbiota and health-linked biomarkers // Front. Microbiol. 2019. Vol. 10. Р. 1046. DOI: https://doi.org/10.3389/fmicb.2019.01046

63. Demers-Mathieu V., Mathijssen G.B., DaPra C., Medo E. The effects of probiotic supplementation on the gene expressions of immune cell surface markers and levels of antibodies and pro-inflammatory cytokines in human milk. J. Perinatol. 2021. Vol. 41, N 5. Р. 1083-1091. DOI: https://doi.org/10.1038/s41372-020-00875-w

64. Kabeerdoss J., Devi R.S., Mary R.R., Prabhavathi D., Vidya R., Mechenro J. et al. Effect of yoghurt containing Bifidobacterium lactis Bb12® on faecal excretion of secretory immunoglobulin A and human beta-defensin 2 in healthy adult volunteers // Nutr. J. 2011. Vol. 10. Р. 138. DOI: https://doi.org/10.1186/1475-2891-10-138

65. Zhang H., Miao J., Su M., Liu B.Y., Liu Z. Effect of fermented milk on upper respiratory tract infection in adults who lived in the haze area of Northern China: a randomized clinical trial // Pharm. Biol. 2021. Vol. 59, N 1. Р. 647-652. DOI: https://doi.org/10.1080/13880209.2021.1929344

66. Meng H., Lee Y., Ba Z., Peng J., Lin J., Boyer A.S. et al. Consumption of Bifidobacterium animalis subsp. lactis BB-12 impacts upper respiratory tract infection and the function of NK and T cells in healthy adults // Mol. Nutr. Food Res. 2016. Vol. 60, N 5. Р. 1161-1171. DOI: https://doi.org/10.1002/mnfr.201500665

67. Shida K., Sato T., Iizuka R., Hoshi R., Watanabe O., Igarashi T. et al. Daily intake of fermented milk with Lactobacillus casei strain Shirota reduces the incidence and duration of upper respiratory tract infections in healthy middle-aged office workers // Eur. J. Nutr. 2017. Vol. 56, N 1. Р. 45-53. DOI: https://doi.org/10.1007/s00394-015-1056-1

68. Oleskin A.V., Shenderov B.A. Probiotics and psychobiotics: the role of microbial neurochemicals // Probiotics Antimicrob Proteins. 2019. Vol. 11, N 4. Р. 1071-1085. DOI: https://doi.org/10.1007/s12602-019-09583-0